Аня тряхнула головой, заставляя себя отвлечься.
Совсем не то, о чем ей надо думать сейчас.
Однако офис есть офис. Пока она прошла рядом с Муратовым по коридору до лифтов, поймала на себе не один взгляд. Наверняка уже начали строить разнообразные предположения о том, каким образом она попала сюда. Впрочем, Аня знала, что это неизбежно, ее будут оценивать и на зуб пробовать.
Но вот пришел лифт. Илья Николаевич пропустил ее вперед, а потом двери закрылись, и все это как будто отрезало.
- Не возражаете, если мы немного пройдемся? – спросил Муратов, когда они выбрались из офиса.
- Нет, конечно, - Аня сразу опомнилась.
- Хорошо, - он кивнул. - Я тут знаю одно кафе. Это недалеко.
Погода была хорошая, пройтись по городу было приятно. Она не была тут несколько лет, вроде бы изменилось многое, а глаз все равно выхватывал что-то знакомое.
- Ну вот, мы пришли, - Муратов показал на небольшое кафе за стеклянной витриной.
Он снова придержал ей дверь, помог сесть за столик и сделал заказ.
- Немного подождите, Анечка, - проговорил. – Но увидите, оно того стоит.
- Конечно, - она попыталась улыбнуться.
И отвела взгляд.
Сейчас, когда они были не в офисе, Аня все не могла отделаться от мысли, что он ведь был другом отца. Отец работал в силовых структурах, Илья Николаевич тоже. Муратов бывал у них в гостях, еще когда она была девочкой. Все эти мужские разговоры о службе, шашлыки по выходным.
Но до определенного момента. Аня помнила неприятный разговор на кухне. Мать что-то выговаривала отцу, но, когда она вошла, все прекратилось. Оба - и отец, и мать уставились на нее странными взглядами. А потом мама вообще прикрикнула на нее, чтобы шла заниматься. Она не поняла, что именно произошло, но именно с того случая Илья Николаевич стал бывать у них реже. А потом папа заболел. Все произошло так быстро, отец за месяц с небольшим буквально сгорел. Тогда Муратов им с мамой здорово помог. Но после похорон он был у них всего один раз, и то зашел ненадолго.
Принесли заказ. Что-то из кавказской кухни, пахло аппетитно.
- Приступайте, - кивнул он ей. - Проверено.
Аня начала есть, действительно было вкусно. А потом отложила ложку и все-таки спросила:
- Илья Николаевич, а что тогда произошло?
Мужчина взглянул на нее. Что-то промелькнуло на миг в его глазах. Какой-то рой чувств. В следующее мгновение все исчезло.
- Вам лучше спросить об этом у мамы, - спокойно проговорил он и снова принялся за еду.
А она просто застыла, понимая, что должна была дойти до этого сама. Возможно, в прошлом осталось что-то, о чем ему говорить неприятно. Аня помнила странную реакцию матери, когда та узнала, что она теперь будет работать у Муратова. Она качнула головой.
- Извините, это было бестактно.
И тут он вскинул на нее взгляд.
- Глупости. Анечка. Лучше ешьте, пока не остыло.
Анна невольно отметила про себя, что у него твердый волевой взгляд, даже жесткий, как у матерого хищника. Однако волю не подавляет, а наоборот, позволяет ощутить себя на равных. И это уже не принеси-подай, как она была при Батурове.
Это другой уровень. Другой формат рабочих взаимоотношений, возможности роста. Но чтобы стать с таким человеком наравне, нужно жилы рвать. И да, она собиралась оправдать все, что ей дали авансом. Она даже хмыкнула про себя: однако, как неожиданно может мотивировать простой обед с начальством.
Муратов покосился на нее и шевельнул бровью:
- Ну как, вкусно?
- Да, - улыбнулась Аня, неожиданно обнаружив, что съела все. – Спасибо, Илья Николаевич.
- Очень хорошо, - мягко произнес он, а в глазах зажглись искорки. - Сейчас будет фирменный десерт.
Потом еще был кофе и к нему такой хрустящий, в меру сладкий слоеный пирог с орехами. Какое-то вкусовое извращенство. Ане очень понравилось, хотя она и не запомнила названия.
***
Все это было непривычно. Забота. Она с девятнадцати лет жила одна и давно уже забыла, что это такое, когда о тебе заботятся. С Батуровым… с прежним работодателем, поправила себя Аня, они часто обедали вместе. И не только обедали, мелькнула горькая мысль. И он всегда платил за нее. Но у Ани язык не повернулся бы назвать это заботой. Это было неотъемлемой частью его мужского эго и никак не связывалось с ней. Он точно так же платил бы и за другую любовницу, просто в тот момент именно она была под рукой.