Все были там, отец, Вадим. Отец так разгневался, не захотел даже выслушать ее. Он просто запихнул в эту клинику.
Сейчас ее страшило будущее. Полная неизвестность, непонятно, чего ждать. Но гораздо сильнее страха была обида. В конце концов, она Шамаева. Но поверили кому угодно, только не ей.
Дядя был прав. Всем плевать на нее, даже матери.
Которая в тот момент сидела рядом с ее койкой. Даже не глядя на мать, Алина чувствовала идущий от нее негатив.
- Почему ты сказала, что беременна? – спросила мать.
Потому что в тот момент ей было страшно! Ее муж подошел к ней с таким лицом, как будто хотел ее убить. Это было единственное, что в тот момент пришло в голову.
Но ответила она другое:
- Что тут удивительного? Я замужем, мой муж сильный, здоровый мужчина.
Мать беззвучно выругалась, а потом сказала:
- О таком надо молчать, лучше вообще скрывать до последнего, чтобы не сорвалось. Ты не представляешь, на что способна людская зависть. У людей дурные помыслы и дурной глаз. Твой отец…
- И тем не менее, - Алина просто не могла промолчать, - отец с уважением отнесся к беременной жене Муратова. Почему нельзя было с уважением отнестись ко мне? В чем дело, мама?
- А ты не понимаешь? - Альбина Шамаева повернулась к ней. - Ты поставила его доброе имя под сомнение, опозорила перед всеми.
Повисла тяжелая пауза, наконец мать проговорила:
- Сейчас пойдешь на УЗИ. И молись, чтобы все было так, как ты сказала.
***
Как и следовало ожидать, УЗИ пока ничего не выявило. Гинеколог, которая смотрела Алину, тоже склонялась к мысли, что делать выводы рано. Вадим пялился в снимок, выслушивая что-то о толщине эндометрия, и краснел от досады. А женщина продолжала негромко говорить:
- Тест на первой неделе беременности либо ничего не даст, либо покажет сомнительный результат. Слишком мало времени прошло от зачатия, чтобы изменения стали заметны. Я советую вам подождать.
И улыбнулась ему. Словно он нетерпеливый папаша.
- Спасибо, - кивнул он и вышел.
Смертельно хотелось курить. Отойти от всего этого, выдохнуть. Слишком неожиданно, не готов он был к этому. Лопалась, бл***, так хорошо выстроенная когда-то прагматичная картина мира. Лопалась! Сейчас он себя в ней с трудом находил.
***
Из клиники Батуров вернулся в офис и до вечера работал как проклятый. А вечером к Алишеру. Тот ждал его в кабинете. Смерил тяжелым взглядом и мотнул головой:
- Садись за стол.
А сам вызвал человека и коротко обронил:
- Пусть нам принесут поесть. - Потом повернулся к нему: - С чем пришел? Рассказывай.
За эти два дня Вадим неплохо поработал. Предварительная картина уже примерно вырисовалась, и у него возникло несколько идей, как относительно безболезненно все выправить. Конечно, он предвидел, что будут мнения против и надо просчитать все риски. Поэтому сказал:
- Есть мысли. Но я бы хотел прежде обсудить с глазу на глаз.
Шамаев кивнул:
- Хорошо.
Он уже собрался начать, как у Шамаева зазвонил телефон. Тот сделал знак, мол, обожди, и принял вызов.
- Илья? Рад тебя слышать.
Муратов? Трепыхнулась душа. Вадим застыл, прислушиваясь к фразам, смысл которых мог уловить только косвенно. Но речь шла о делах. И вдруг услышал:
- На обследование в клинику? Ты и Анна?
Он похолодел. Что с ней?
Было еще несколько фраз, Вадим мучительно пытался уловить смысл, наконец разговор прекратился. Тесть отложил в сторону гаджет, а он, нервно сглатывая, спросил:
- Что-то с ребенком?
Алишер перевел на него удивленный взгляд, тогда он решил пояснить:
- Обследование. У Муратова жена ждет ребенка, я подумал… - пришлось прокашляться.
- Нет, - проговорил Алишер. - Там все в порядке с Анной, с ребенком тоже. Это Илья ложится на обследование. А жена, значит, за компанию с ним идет. - И вдруг как-то горько хмыкнул: - Чтобы не было скучно.
- А, - обронил Батуров.
Повисло молчание.
Шамаев смотрел куда-то в сторону и хмурился, а Вадим сейчас испытывал двойственные чувства. С одной стороны, это была иррациональная неприязнь к Муратову, с другой - едкая досада. Он ощущал себя за бортом.
- А ты? - спросил Алишер.
Прозвучало неожиданно, Вадим заставил себя собраться.
- Я был в клинике утром, - он потер глаза и подался вперед.
Тесть сцепил руки в замок, на непроницаемом хмуром лице сейчас отражалась непонятная эмоция.
- Алина в порядке, - сказал Вадим. - Я виделся с Альбиной и с врачом. Результатов пока нет, что-то более конкретное можно будет сказать через неделю.