Она не выдержала, рассказала матери, а та поджала губы и посмотрела на нее долгим выразительным взглядом. Ревнивые подозрения взвились факелом.
- Ты думаешь, что у него другая женщина? - спросила Алина прямо.
- Не обязательно. Но если хочешь иметь счастливый брак, никогда не лезь в личные дела мужа, - проговорила Альбина Шамаева. - Ему это не понравится.
То есть? Ей терпеть, что у него другая?!
- Помни, что ты - единственная законная жена. Другой не будет.
На этом разговор прекратился. Мать ушла, а Алина осталась с мыслью, что дядя Ильдар был не так уж неправ.
Она была неглупой девушкой и могла трезво оценить, что ее положение отнюдь не так радужно, как это казалось сначала. Особенно когда выяснилось, что она ждет девочку.
***
Еще в тот день, когда он вернулся из аэропорта, Алишер ждал его у себя в кабинете. Да не дома, хотя время было позднее, а в офисе, и только он вошел в кабинет, сразу показал ему на кресло:
- Садись.
Когда Вадим сел, налил коньяк в два стакана, один пододвинул ему:
- Выпей.
Он взял стакан, опрокинул залпом и поставил на стол. Горло обожгло, но он почти не почувствовал, в душе сильнее жгло. Тесть не стал ничего спрашивать, просто смотрел в сторону.
Повисла долгая пауза.
Вадим был уверен, что тестю известен каждый его шаг, не зря же приставил к нему своих людей. Но Алишер молчал, и он не выдержал первым.
- Есть что-то хуже, чем знать, что ты не можешь взять свое?
- Есть, - со странной застарелой болью проговорил Алишер. - Знать, что твой ребенок мертв.
Батуров вскинул на него взгляд, чувствуя, что задыхается. А тот налил еще коньяка в стаканы и сказал:
- Алина у нас. Ее тошнит, нужен уход. Поживешь некоторое время один.
Это было хорошо.
С того момента он полностью ушел в работу и предавался этому с каким-то исступлением. С тем самым исступлением, с которым когда-то занимался сексом с Анной. Но теперь эти воспоминания были под запретом.
С той последней поездки Вадим больше не пытался увидеться с ней, держался в стороне. Это удавалось ценой полного опустошения. Как-то жить. Жевать, спать, работать. И не жить. Он опять ощущал себя наркоманом в завязке и понимал, что следующий срыв будет страшнее прежнего.
Так прошло четыре месяца.
***
Все это время Аня провела с ребенком и была по-настоящему счастлива. А через четыре месяца у них состоялся первый совместный «выход в свет».
У Ильи был юбилей.
Ему исполнялось пятьдесят лет.
Круглая дата. Итог.
Приглашение получили все. Старые сослуживцы, с которыми Илья поддерживал связь, партнеры по бизнесу, соседи. Родня.
Банкетный зал был полон. Все очень дорого, красиво, изысканно. Аня в первый раз оставила ребенка на няню, а сама в длинном бежево-золотистом облегающем фигуру платье стояла рядом с Ильей.
Гости подходили, поздравляли, скоро должна была начаться официальная часть.
Одними из последних в банкетный зал входили Алишер Шамаев с семьей. До этого момента вечер был ярче, сейчас как будто чуточку померк. Батурова Анна заметила сразу. Рядом с ним, держа его под руку, шла Алина. Немного бледная, уже был заметен аккуратный животик.
***
Батуров входил в зал, словно оглохший.
Все это время он прожил, задавливая в себе все чувства. Просто как робот. В таком состоянии можно было работать и не отвлекаться ни на что. Как сжатая пружина. Что-то происходило дома, у него даже сложились своеобразные отношения с женой, похожие на тихое невмешательство.
Но сейчас пружина, державшая его все это время, сжималась до предела, искала выход. Но он держался. Внешне холодный, ни одной эмоции на лице. Он НЕ СМОТРЕЛ на женщину в бежево-золотистом платье, но видел только ее.
Как подходили, здоровались, поздравляли, практически не помнил. Говорил что-то на автопилоте, сердце так грохотало в ушах, что он не слышал сам себя. Но очень хорошо услышал ее холодное:
- Здравствуйте.
И потом еще она говорила Алине:
- Поздравляю вас.
Он не смотрел на Анну, но все же не удержался, случайно встретился с ней глазами. Один только взгляд - его обожгло. Чего стоило потом отойти, не заговорить с ней, не оборачиваться. Проклятый зал, залитый огнями, полный людей, исчез. Осталась только она, стоявшая рядом со своим мужем. Который сейчас напоминал седого волка.
Как Вадим хотел вцепиться ему в глотку! Зверь рычал в груди.