- Вот, - пододвинула листок секретарше. - Проверишь, что касается этого человека. Если нуждается в лечении, надо подобрать клинику.
- Будет сделано, Анна Васильевна, - проговорила та, внимательно изучая запись. - Что-то еще?
- Да. Мне кофе и не беспокоить.
- Хорошо. Я тогда перенесу все встречи.
Анна кивнула.
Секретарша через несколько минут принесла ей чашку ароматного кофе и вышла, притворив за собой дверь. А она поставила телефон на беззвучный и вернулась к работе.
Подняла голову, когда уже начинался вечер.
Размяла шею, потом встала из-за стола и направилась к двери на террасу. Да, она теперь снова выходила на эксплуатируемую кровлю подышать, хотя в первое время страшно было даже подумать об этом. Но надо уметь смотреть в лицо своим страхам, тогда они отступают.
Открыла витражную дверь и вышла. Не спеша направилась к краю террасы, к самому ограждению. И встала на приступок.
В лицо ударил ветер, сразу стало слепить красное закатное солнце. Здесь как будто был другой мир. Внутри, за стеклом, все иначе. За стеклом можно контролировать все, даже состав солнечных лучей, а здесь - настоящая жизнь.
И вдруг быстрые шаги за спиной, срывающиеся на бег.
- Аня! - тревожный окрик.
В следующий миг ее уже судорожно прижимал к себе Вадим. Ей было странно - что с ним? А его руки стискивались, дыхание вырывалось с трудом.
- Ты не отвечала на звонки. Я подумал… - проговорил он сквозь зубы.
А потом выдохнул рывком.
- Я…
Гулко сглотнул, утыкаясь ей в шею.
- До сих пор не верю, что ты со мной. Иногда кажется, что я проснусь и все опять… Что ты… Не делай так больше.
- Хорошо, - она извернулась в его руках и взглянула в лицо.
Стальная машина?
Сейчас он был уязвим, беззащитен и гол перед ней.
А ей невольно вспомнилось, как он закрывал ее собой от дождя на этой самой крыше. Такой бессмысленный, но дико искренний поступок. Наверное, с того самого момента она и поверила ему снова.
- Аня… - теперь его глаза горели уже совсем другим огнем.
Голос низко подрагивал, срывался.
Сразу все наполнилось жаром. И да, она знала, что будет. Будет секс. Необузданный, жаркий. Это… как падение в пропасть. Глоток нирваны.
Потом они мчались домой.
Потому что звонила няня. Мелкий Вадимыч раскапризничался, не хотел ложиться спать. Успели в рекордно короткий срок, в прихожей напоролись на Илью. Он смерил взглядом обоих и невинно так поинтересовался:
- Деловая встреча?
- Типа того, - спокойно проговорил Вадим.
Ни один мускул не дрогнул на лице. Аня предпочла вообще обойти эту тему молчанием, быстро разулась и побежала в детскую. Оказалось, что за то время, пока они добирались, малыш успел заснуть и теперь сладко посапывал, держа в ручках машинку.
Потом няня ушла, а у них был семейный ужин.
И вот на этом ужине…
P.S. Еще немного из жизни женщины (бонус)
Нет, все-таки Ане не зря казалось, что ее окружают предатели и заговорщики.
Она только спросила:
- Как вел себя Вадик? Почему капризничал? Он не заболел?
- Все с ним было хорошо, - буркнул Илья. - Весь вечер баловался.
И вдруг его как прорвало:
- К двухлетнему возрасту ребёнок уже показывает все задатки личностных качеств. Так что я бы на вашем месте позаботился о том, чтобы у Вадьки появился братик или сестричка. А то так он совсем разбалуется и вырастет эгоистом!
- Что? - ахнула Аня. - У него уже и брат, и сестра есть, между прочим!
Одиннадцатилетний Илья, который считал себя взрослым, многозначительно выдал:
- Это другое.
За столом повисла тишина. Вадим кашлянул в кулак и ровным тоном произнес:
- Интересная тема, надо подумать над этим.
Ей хотелось рявкнуть: никаких «подумать»!
Но потом с легким ужасом вспомнила: они ведь так торопились, что не предохранялись толком. Подперла подбородок ладонью, прикрывая рот, и уставилась на Вадима.
Он просто смотрел на нее молча, а во взгляде:
«Я люблю тебя».
***
И да, она уже догадывалась, над чем кое-кто будет думать этой ночью. Так и подмывало сказать: «Не-а, ваши манипуляции не пройдут». И вообще, ей уже тридцать шесть, а ему сорок восемь. И не надо сейчас задвигать, что ВОЗ до сорока продлило молодость, так как у современных мужиков детство заканчивается в сорок.
Она тоже кашлянула в кулак и шевельнула бровью.
***
Спустя три недели она потрясенно смотрела на тест с двумя полосками и страшно ругалась вполголоса.
Но это было после.