Мия в ответ хотела напомнить другу обо всех отвратительных вещах, что тот делал с Сарой на людях, но у нее было прекрасное настроение с утра. Уилл сделал ей такой головокружительный кунилингус в ванной, что она не была настроена даже на мелкие ссоры.
— Подождите, — Джульетта, которой чрезвычайно шел ее короткий розовый халатик, наклонилась и заглянула под стол. — Вы двое что — держитесь за руки?!
Она спросила это таким тоном, будто они активировали бомбу, не меньше.
— Джул, — сказал Уилл, но той было плевать. Она едва не подпрыгнула на стуле от радости, а потом начала хлопать в ладоши и сказала, что рада за них. Вскоре к ней присоединилась Челси, а Дастин спросил, почему они все так удивлены, ведь это было ожидаемо с первого дня.
— Давай сбежим от них, — прошептал Уилл, наклонившись к уху Мии. Кожу обожгло жаром.
Они уехали к утесу, который пару недель назад показал им Кристофер. Здесь было прохладно, и волны ударялись о скалу, создавая приятный шум, ласкающий слух.
Мия сидела на капоте машины, Уилл — стоял, устроившись между ее ног. Они медленно целовались, наслаждаясь друг другом. Когда их языки сталкивались, Мия не могла ничего с собой поделать — она стонала, как в первый раз. И Уилла прошибало дрожью.
Было что-то чарующее в осознании, что такой прекрасный мужчина реагирует на ее ласки, как мальчишка. Дрожит, смотрит мутным, полным желания взглядом, тянется, чтобы поцеловать вновь.
В среду у них состоялся еще один матч по волейболу, и команда Мии снова выиграла. Она бегала по полю, размахивая руками, как футболист, забивший решающий гол на Чемпионате мира. Вскоре на нее набросились Челси и Сара. Хантер отчаянно сопротивлялся этому безобразию, но был беспощадно затянут в кучу своей невестой.
Они остались одни. Лежа на песке вчетвером, смотрели в небо. Сара болтала о предстоящих свадебных хлопотах, Хантер иногда вставлял замечания, Челси загадочно улыбалась, прижавшись к Мие.
Такого лета у них еще не было: насыщенного, свежего, как клубника. Раньше все было просто: только они вчетвером, никого больше, старые традиции и порядки. Вряд ли такое еще повторится. Теперь каждый из них пойдет своей дорогой, не забывая о старых друзьях, но и не отдаваясь им без остатка.
— Звоните мне каждые три дня, — сказала Мия, чувствуя себя отвратительно.
— Почему так редко? — возмутилась Сара. — Я могу звонить каждый день, у меня постоянно есть для тебя новости.
Мия взмолилась.
— Нет, только не ты. Знаю я твои новости: сколько морковок купила твоя мама и какого цвета были какашки племянницы, за которой ты присматривала на выходных. Я обойдусь.
Они начали подниматься и медленно побрели в сторону дома. Солнце еще не село, но день перевалил за середину. Каждый час был для Мии палачом.
Сара все еще обиженно бухтела.
Четверг был днем сбора вещей и криков друг на друга из-за потерянных наушников и головных уборов. Было шумно, суетливо, у Мии раскалывалась голова.
Она стояла посреди комнаты и смотрела на чемодан с ненавистью.
— Можно? — Уилл заглянул к ней после обеда.
Смотреть на него было больно. Мия спрашивала сама у себя, давно ли она превратилась в такую плаксивую дурочку, но не могла найти ответа.
Уилл не давал ей покоя. Своим видом, своими поцелуями. Он заставлял думать, что жизнь будет кончена, стоит им выйти за порог этого дома и разъехаться кто куда.
Она натянуто улыбнулась.
— Входи.
Уилл прошел вглубь комнаты, посмотрел на чемодан Мии с той же ненавистью и протянул клочок бумаги, напоминающий самодельную открытку.
Мия развернула ее.
— Приглашаешь меня на свидание? — спросила она, вскинув брови. Уилл кивнул. — У бассейна, еще и ночью?
— Я хочу провести с тобой эту ночь. До рассвета.
Прозвучало так, словно он хочет провести с ней всю жизнь, и Мия чуть не умерла от бессилия.
— Я приду, — сказала она, взяв себя в руки.
Уилл расплылся в довольной улыбке.
«Интересно, как Уиллу удалось уговорить остальных уйти в свои комнаты и не высовываться?» — подумала Мия, шагая по пустому дому, вниз, к выходу. Узкое платье сковывало движения, каблуки слишком громко отсчитывали ее шаги. Она нервничала.
Было что-то страшное в том, как она вырядилась для этой встречи. Словно хотела сохранить себя в памяти Уилла такой — безупречной и стойкой. Конечно, думать так было слишком драматично, но Мия всегда была королевой драмы, так что могла с легкостью позволить себе подобное.
Открыв дверь во двор, она замерла.