– Тебе холодно. Ты дрожишь, – констатирует он. – Давай приедем сюда в другой раз? Когда будет теплее.
– Тут хорошо, – разворачиваюсь к нему лицом и оказываюсь в непозволительной близости.
Нос улавливает легкие нотки парфюма от его рубашки. Они настолько слабые и ненавязчивые, что хочется уткнуться носом в ткань и вдохнуть поглубже. Я это почти и делаю. Но на полпути меня останавливают руки Эдуарда.
Он перемещает ладони на мое лицо, поглаживая скулы и подбородок. Вынуждает задрать голову немного вверх и склоняется для поцелуя.
От него приятно пахнет чем-то фруктовым. Я не пытаюсь увернуться. Наоборот. Сама тянусь губами к его губам и послушно приоткрываю их, когда Эд касается меня.
Он накрывает несмелым поцелуем, робко проводит языком по краешку рта и пробует меня на вкус.
Медленно.
С расстановкой.
Словно опытный сомелье на дегустации.
Я чувствую, как у меня подкашиваются ноги и хмельная волна бьет прямо в голову. Хотя я ни капли не пила. Мне становится так хорошо, как давно уже не было. Я отпускаю чувства на волю. Доверяюсь инстинктам.
Робкий поцелуй постепенно углубляется. Язык Эда уже вовсю хозяйничает у меня во рту. Напирая, подчиняя, вызывая горячую волну желания.
Я забываю, что надо дышать. Захлебываюсь в новых ощущениях. Меня тянет к нему, как магнитом. Я просто не могу оторваться или хотя бы на секунду прервать поцелуй, чтобы глотнуть воздуха.
Еще и еще!
Мало!
Низ живота наливается сладкой истомой.
– Какая ты сладкая, – шепчет он едва слышно, наконец-то давая нам секундную передышку.
Его голос звучит так искренне, так откровенно, что чудодейственным бальзамом вмиг залечивает все душевные раны, нанесенные Артемом.
Я чувствую себя желанной.
– Янка, девочка моя, что ты со мной делаешь? – слышу словно сквозь вату.
В том, как он произносит мое имя, снова чудятся знакомые нотки. Какое-то неуловимое дежавю царапает память. Но в такой момент я не хочу думать о чем-то лишнем. Размышлять, вспоминать.
Поэтому отмахиваюсь от этой мысли, как от назойливой мухи.
– Я так долго не продержусь. У меня уже отказывают тормоза, – хрипит он мне прямо в губы.
И все-таки разрывает поцелуй.
Мы оба дышим как спринтеры после долгой дистанции. Не в силах сказать хоть слово. Между нами так искрит, что кажется: вот-вот рванет.
Что это, химия или физика, уже неважно.
Важно лишь то, что мы оба хотим одного.
Сильно.
Взаимно.
Безоговорочно.
– Поехали ко мне, – с трудом произносит Эд.
Его глаза блестят безумным блеском в свете луны. Он с трудом держит себя в руках, чтобы не наброситься на меня прямо здесь, и это заводит еще сильнее.
Я уже сама сомневаюсь в своей выдержке, но все же нахожу силы и коротко киваю: “Да”.
Еще секунду мы не отрываясь смотрим друг на друга, не в силах поверить в происходящее.
Я не знаю, о чем думает он, а вот я точно сошла с ума, раз решаюсь на такую авантюру.
Он берет меня за руку и настойчиво тянет обратно, в сторону парка. Мы почти бегом преодолеваем расстояние до ворот, возвращаемся к стоянке и запрыгиваем в машину.
Мотор рычит, как дикий зверь, и авто срывается с места. Не знаю, сколько лошадей под капотом, но на пустынных улицах седан разгоняется до запрещенной скорости за несколько мгновений. Меня вдавливает в спинку сиденья, обдувая мощным потоком воздуха.
Я улыбаюсь, подставляя лицо ветру и чувствуя скорейшее продолжение вечера.
В крови еще гуляет шальная доза адреналина.
Я забыла вкус приключений. Или же не знала его совсем?
Ловлю себя на том, что мне доставляет удовольствие наблюдать за тем, как Эдуард уверенно ведет машину. Переключает скорость, держит руль.
У него красивый аристократичный профиль. Прямой идеальный нос, пухлые губы, упрямый подбородок.
Мне кружит голову мысль, что сегодня этот мужчина будет мой.
Мы доезжаем до спального района города за считаные минуты. Не знаю, сколько штрафов за превышение скорости он соберет этой поездкой, но надеюсь, оно того стоит.
В свете фонарей новостройки все кажутся однотипными. Хотя, может, так оно и есть.
Мы заходим в подъезд одной из них, поднимаемся на лифте на пятый этаж и оказываемся на просторной лестничной площадке, где расположено четыре двери.
Всю дорогу мы старались не касаться друг друга, боясь сорваться раньше. Но сейчас, когда Эд открывает одну из дверей, пропуская меня вперед, у нас просто сносит крышу.