Когда мне было семь лет, в мире случилась еще одна непоправимая экологическая катастрофа, вторая по значимости после Чернобыля в восьмидесятых: цунами затопило полностью восточное побережье северного американского континента и несколько атомных электростанций сильно пострадали. Загрязнение радиоактивными отходами мирового океана и атмосферы превысило допустимые нормы в сотни раз. Итогом стал полный запрет энергии атома и поиск новых альтернативных источников энергии. Это послужило толчком для развития науки в целом и мир сделал очень большой шаг вперед за последние двадцать лет.
Так вот, вчера я закончила обучение. Родители всплакнули на торжественном вручении дипломов, младший брат в шутку опрокинул стакан с соком мне на платье, все как у людей. Вместе с однокурсниками мы до утра отмечали это грандиозное событие и кочевали от одного бара к другому. Я хоть и лучшая студентка, но не зануда и отдыхать умею. Утром, поспав пару часов, собрала в общежитии кампуса вещи и поехала отвезти их к родителям в Драммен, пригород Осло. Комната в общежитии была моим домом в течение шести лет, но пора искать новое жилье. Здравствуй, взрослая жизнь, я иду.
Этот дом на узкой извилистой улочке родители купили, когда мне было десять и родился младший брат. До этого мы снимали небольшую квартиру в арабском квартале. И, хотя мне было жаль расставаться со своими друзьями, родители захотели переехать в более респектабельный район неподалеку от самой лучшей школы нашего городка.
Мелкий родился внешне копия папа и абсолютно не похожий по характеру на меня. Я была спокойной, уравновешенной, а Лукас получился просто чертенком, хоть и очень красивым чертенком со светлыми локонами и изумрудными глазами. Я же, по словам мамы, была похожа на дедушку со стороны матери, которого никогда не видела. Иначе чем объяснить мои шикарные черные волосы и глаза цвета осеннего неба.
Поскольку мама часто была занята в своем кафе, заботы об этом маленьком монстре часто ложились на мои плечи. Наши отношения… ну какие могут быть отношения, если он портил мне жизнь, пока в двадцать я не уехала учиться в столицу. И вот я возвращаюсь в отчий дом.
Я припарковала свой мобиль неподалеку от родительского и аквабайка Лукаса и вошла в дом в надежде, что поганец поможет мне занести чемоданы. И услышала как ругаются родители второй раз в жизни. Первый раз я помнила смутно. Мне тогда было около трех лет и все, что осталось в памяти, как мама перестала общаться с папой и мы переехали к бабушке. Я так скучала по папе, что перестала совсем разговаривать и родители помирились. Что же случилось в этот раз? Я замерла в коридоре, родители ссорились на кухне, а на верхней ступеньке лестницы, что вела на второй этаж, сидел Лукас и зажимал уши.
- Они со вчерашнего вечера такие. Даже забыли о моем существовании. - Младший брат выглядел абсолютно несчастным. Я оценивающе взглянула на него женским взглядом. А возмужал младший братишка. Не сказала бы, что ему только шестнадцать. Ширина плеч и рост уже как у отца, только плачет сидит как девчонка.
- И что случилось?
- Сам не понял, папа хочет что-то тебе рассказать, а мама против.
Я заинтересовалась и стала прислушиваться. Казалось, что время не властно над моими родителями. Оба выглядели чуть старше тридцати. Отец и мать для меня всегда были половинками одного целого, папочка с мамы пылинки сдувал, а после рождения Лукаса вообще стал относиться к ней как к божеству. А сейчас он упрямо стоял на своем, отметая все мамины доводы и даже женские манипуляции.
- Эмма, ты не понимаешь. Ты росла в других условиях и не успела почувствовать ничего за те пару месяцев, что прожила в академии. Но для нас магия как часть души. И отказавшись от нее чувствуешь себя неполноценным. Как жить без руки. Ты желаешь такого своей дочери? Не найти части себя? - Папочка, ты вообще что такое несешь? Какая еще магия? Этот разговор просто не мог происходить между моими родителями на старой кухне моего детства.
- Значит через столько лет ты решил меня упрекнуть тем, что тебе пришлось от всего отказаться? Я тебя об этом просила? Ты сам принял решение остаться со мной и Антонией на Земле, сам все скрыл от моего мужа.
В этот момент на кухне что-то звонко разбилось. И у меня внутри тоже.
- Я думал, что я твой муж, - взревел всегда спокойный отец. Да что там спокойный, он был нашим якорем безмятежности в любой буре, он всегда успокаивал взбалмошную маму и держал ее в рамках. Что могло его так довести? Неужели они сейчас серьезно обсуждают то, что я слышу. Это не шутка и не розыгрыш?