Через три дня лечащий врач пригласил нас с мужем к себе в кабинет. Я вся дрожала. Руками обнимала себя и билась буквально в лихорадке.
— Пришли анализы, — начал врач. Лицо бесстрастно. Наверное, так и должно быть. Это такое место: сюда с банальным насморком и кашлем не попадали. — У Егора редкая форма анемии.
— Насколько это опасно? — спросила я.
— Какие у нас варианты? — это Тимур.
— Это нарушение образования красных кровяных телец, вследствие которого сходит на нет иммунитет.
— Что же делать?
— Переливание концентрата красных телец и стероидные гормоны — первое, что мы сделаем. Дальше — пересадка костного мозга. Без нее прогнозы неутешительные.
— Я мать. Я могу быть донором, — с ходу пыталась решить проблему. Я ведь есть! Я все сделаю!
Врач посмотрел на меня с пониманием и… сочувствием.
— Мы обязательно все проверим. Соответствие генома должно быть не меньше 90 процентов. Но в вашем случае… обычно поломанный ген этой группы передается от матери к сыну. Если поломка в вас, то…
Я посмотрела на Тимура. Он приложил длинные пальцы к виску и задумчиво тревожно молчал. Ничего не предлагал.
— Извините, — разлепила губы, — я на минутку. Мне нужно…
— Вам нехорошо?
— Геля…
— Все нормально…
Неужели опять. Господи, как же это все выдержать!
— Геля… — Тимур вышел за мной, положил руки на плечи. Я сбросила их.
— Что, Мантуров, разводимся? Я все-таки родила тебе больного ребенка. Бросай нас. Это у тебя хорошо получается…
Глава 35
Тимур
Геля бросила в лицо обвинения и горестно осела на пол, обхватила себя руками и тихо заплакала. Что же, заслужил. Доверия мне нет. Обидно до боли в груди, но каждое слово не просто так. Это мои прошлые грехи бумерангом возвращались. Только сыну за что? Геле за что?
Я подхватил жену и сел на скамейку. Ее на колени посадил, обнял крепко. Ангелина сначала протестовала и отбивалась, затем в шею мне уткнулась, ткань пиджака смяла, захлебываясь горем.
— Все будет хорошо, девочка моя, — гладил по волосам. — Мы все выдержим. Все сможем…
Я увидел маму в конце коридора, ее обогнала медсестра с успокоительным.
— Я не буду! — протестовала Геля. Измученная, три дня без сна, с красными глазами и бледным лицом. — Я нужна сыну!
— Ты нужна ему сильной! — оборвал я. — Геля, тебе нужен отдых. Я разберусь. Доверься мне.
Она смотрела, не мигая, с минуту, затем слабо кивнула и позволила сделать укол. Я лично ее, ослабевшую, отнес в палату. Егор тоже спал. Ему поставили капельницу с витаминами и еще чем-то. Лечение пока не началось, только результаты анализов пришли.
— Прокапайте ее. Что-нибудь для поддержания иммунитета, — попросил старшую медсестру.
Нам предстояла тяжелая борьба. Нам всем нужны силы. Мама осталась с ними в палате. Она пыталась держаться, но видно, что ей тяжело дается быть сильной. Отец еще названивал. Но сейчас вообще не до него.
Я вернулся в кабинет к нашему лечащему врачу. Нужно отчего-то отталкиваться. Точка отсчета запустила маятник времени.
— Ренат Оскерович, мне нужно предметно знать, что делать.
Без нервов и истерик, ими Егору не помочь.
— Во-первых, нужно подписать согласие на переливание, — и показал мне документы. Я подписал. Доктор сразу позвонил и велел готовить концентрат красных телец. — Следующим шагом будет поддерживающая терапия стероидами. Нам нужно как можно скорее обследовать вас с супругой и начать поиск подходящего донора.
— В смысле поиск? Мы с женой можем не подойти?
— Тимур Викторович, успешная пересадка костного мозга во многом зависит от высокой совместимости генома. Нам нужно не менее девяносто процентов. Из близких родственников идеальными донорами могли бы стать братья или сестры, и то не всегда.
— Егор у нас один.
— Мы обязательно проверим вас с супругой на совместимость, но я советую максимально быстро начать поиск в международном реестре доноров костного мозга.
— Я правильно понимаю, какой-то чужой человек может быть ближе, чем родители? — какой-то невероятный оксюморон! Насмешка природы.
— Шанс, что вы или Ангелина Витальевна подойдете безусловно есть, но это случаи один на миллион, понимаете?
— Понимаю, — задумчиво кивнул. — Если мы най… — нет, не если! Когда мы найдем. Мы обязательно найдем! — Когда появится подходящий донор, что дальше?
— Дальше — пересадка.
— Риски? — спокойно спросил. Это спокойствие съело добрую половину моих нервных клеток.