(— Босс, он не может со всеми проделывать эту процедуру. Ему приходится решать самостоятельно.
— Кто это там пищит?! Если в доме, где вы раньше жили, охрана была бы лучше, на вас бы не напали. Если мы не можем остановить насилие на улице, то мы должны стараться не впускать его в дома.
— Я не стану спорить, босс, дорогой… Я так волнуюсь.
— Я тоже. Кстати, эта вуаль здорово помогает.)
На двенадцатом этаже они пошли в крыло, занимаемое директором Евгенического фонда имени Иоганны Мюллер-Шмидт, доктором медицины X. С. Олсеном. Охранник пропустил их и вернулся к иллюстрированному журналу. Джоанна с удовлетворением отметила, что в комнате ожидания сидит достаточно много женщин. В своем последнем письме, посланном вместе с ежеквартальным чеком, она (Иоганн) в очередной раз инструктировала Олсена об официальной цели фонда: предоставление анонимных доноров всем женщинам, у которых есть разрешение иметь детей и соответствующие данные. Очевидно, ее письмо возымело действие.
— Подожди-ка здесь, Шорти; вон там есть видеоустановка.
Не обращая внимания на табличку «Заявления», она подошла к столу, отделяющему комнату ожидания от канцелярии, привлекла вялое внимание единственного мужчины в офисе и жестом подозвала его к себе.
— Что вы хотите, мадам? Если подать заявление, то пройдите в тот конец комнаты, предъявите удостоверение, заполните анкету и ждите. Вас вызовут.
— Я хочу увидеть директора, доктора Олсена.
— Доктор Олсен никого не принимает без предварительной записи. Скажите мне ваше имя, изложите суть дела, тогда, может быть, вас примет его секретарь.
Она наклонилась к нему и тихо сказала:
— Я должна увидеть директора. Скажите ему, что мой муж как-то узнал…
Служащий был ошарашен:
— Ваше имя?
— Не валяйте дурака. Просто скажите ему об этом.
— Хм… Подождите здесь. — Он вышел. Она ждала. Очень скоро он выглянул из-за боковой двери офиса и жестом подозвал ее к себе, затем провел ее по проходу мимо двери с табличкой: «Директор. Не входить» к соседней двери с табличкой: «Секретарь директора. Позвоните и ждите». Там он оставил ее с женщиной, которая была, как показалось Джоанне, похожа на учительницу Иоганна в третьем классе как внешностью, так и властными манерами. Женщина проговорила с холодом в голосе:
— Что еще за глупости? Покажите-ка для начала ваше удостоверение.
(— Босс, ударьте ее тремя пальцами в солнечное сплетение, и она упадет в обморок!
— Может быть, и придется. Но сперва я попробую свой способ.)
Джоанна ответила еще более холодным голосом:
— Это невозможно, мисс Перкинс. Как вы думаете, почему на мне вуаль? Вы сообщите директору обо мне или мне позвать полицию и корреспондентов?
Мисс Перкинс была ошарашена. Она встала из-за стенодеска и вошла в кабинет директора. Вскоре она вышла и со злостью сказала:
— Можете войти.
Когда Джоанна вошла, Олсен и не подумал встать навстречу.
— Мадам, вы выбрали весьма необычный способ привлечь мое внимание. В чем дело? Говорите самую суть.
— Доктор, разве вы не предлагаете даме сесть?
— Конечно, если это дама. Но вы приложили некоторые усилия, чтобы поставить это под сомнение. Говорите, или я попрошу вас покинуть мой кабинет.
(— Босс, вы заметили: он взглянул на микрофон? Эта старая мышь в соседней комнате записывает каждое слово.
— Я это предполагал, Юнис. Поэтому мы не станем говорить все сразу.)
Джоанна подошла вплотную к столу директора, отстегнула чадру и откинула ее к левому плечу.
Раздражение на лице доктора сменилось удивлением. Он сразу узнал ее. Джоанна Юнис наклонилась к столу, выключила микрофон и тихо сказала:
— Есть еще что-нибудь записывающее? Стены звуконепроницаемы? А двери?
— Мисс…
— «Мисс» — это вполне достаточно. Вы теперь предложите мне сесть? Или мне уйти и вернуться со своим адвокатом?
— Пожалуйста, пожалуйста, садитесь, мисс.
— Спасибо. — Джоанна подождала, пока он встал и подвинул стул в положение «для почетных гостей», рядом со своим. Она села.
— Теперь скажите вот что: нас действительно никто не слышит? Если нас прослушивают, а вы скажете, что нет, мне это все равно в конце концов станет известно… и я предприму определенные шаги.