— А почему? Мне кажется, Джо одобрил бы Джейка, раз он всех одобрял. Джейк очень уважает Джо — вы знаете об этом, вы слышали, как он о нем отзывался?
— Да. Но Джейк богат, а Джо беден. Может быть, Джо и принял бы Джейка, теперь мне кажется, что так бы оно и было. Но я не была уверена и не хотела задевать его чувства. Но Антон и Фред — всего лишь телохранители. Джо относится к ним на равных, как к друзьям; и втайне — как мне кажется — чувствовал себя намного выше, поскольку он художник, а они — всего лишь обслуга. Я знала, что Джо не станет к ним ревновать… и оказалась права: он был рад за меня, он был счастлив, потому что я была счастлива. Не могу объяснить этого, Джоанна; это надо почувствовать. Но мужская гордость — хрупкая вещь, а это — единственная броня, которая у них есть: мужчины намного ранимее, чем женщины. С ними надо обращаться очень аккуратно. Иначе они ломаются.
— Я знаю, Юнис. Иногда ломаются в буквальном смысле этого слова. Я не говорил вам, что моя вторая жена сделала меня физическим импотентом почти на год?
— О, бедный мой босс!
— Ничего, оправился. Обошлось без знахарей. Мне помогла одна любящая и благородная дама, которая не считала это моей виной. С тех пор у меня не возникало таких проблем, до тех пор пока я совершенно не одряхлел.
— Я рада, что вы нашли такую женщину. Жаль, что я не могу ее поблагодарить, Джоанна… Я не родилась с этими знаниями о мужчинах; я приобрела их через свой горький опыт. Близняшка, когда я училась в школе, я совершила несколько серьезных ошибок. Мужчины — они такие большие, такие мускулистые, не то что мы. Я не могла себе представить, что они такие хрупкие. Но однажды я ранила гордость одного парня так сильно, что он бросил школу… и с тех пор я старалась никогда не доставлять душевных страданий парням или мужчинам. Я была гадкой, босс. Но я поняла свою ошибку.
— Юнис, когда я в последний раз говорил вам, что люблю вас?
— Минут тридцать назад.
— Так давно! Я люблю вас.)
Голос Финчли прервал ее забытье:
— Мы собираемся парковаться, мисс Юнис.
— Что это еще за «мисс Юнис»? Здесь нет посторонних.
— Я подумал, что это будет хорошим компромиссом.
— Зачем же осторожничать? Будьте последовательны. Почему же тогда не назвать меня «мисс Смит»? А я вас после этого не поцелую на прощанье.
— Хорошо… Мисс… о-о…
— Том не дразните меня. Сегодня был такой чудесный день; не напоминайте мне, что я снова должна стать «мисс Смит». Вы знаете, что я поцелую вас на прощанье, если вы позволите… иначе настоящая Юнис не станет со мной разговаривать. Хьюго, сделайте так, чтобы он себя хорошо вел.
— Я вправлю ему мозги, Юнис. Том, называй ее «Юнис».
— Извините, Юнис.
— Ну, так-то лучше, Том. Вы припаркуете машину поближе, чтобы вы могли проводить меня?
— Конечно, Юнис. А теперь немножко помолчите, пожалуйста; мне надо соединиться с местным компьютером, чтобы нас впустили.
Глава 20
— Добрый вечер, шеф. — Джоанна, опершись на руку О'Нейла, вышла из машины.
— Добрый вечер, мисс. Звонил мистер Саломон. Передает вам привет и сожалеет, что не сможет прийти к ужину. Надеется вернуться в девять вечера.
— Жаль. Тогда я не буду ужинать внизу. Пожалуйста, скажите Каннингэму или Делле, чтобы принесли два подноса в мою комнату, для меня и для Вини. Прислуживать не надо.
— Два подноса и без прислуги, понял.
— И скажите Дабровски, что завтра я хочу видеть за рулем его.
— Он ушел домой, мисс. Но он знает, что завтра его дежурство. Он будет готов.
— Наверное, вы не поняли, что я сказала, шеф. Я хочу, чтобы ему сейчас передали, что я хочу, чтобы завтра меня возил он. Пусть приедет в десять, не раньше. Поэтому, после того как вы позвоните в буфетную, свяжитесь с Дабровски и передайте ему это сообщение от меня. Звоните, пока не дозвонитесь. И позвоните мне, когда приедет машина мистера Саломона, во сколько бы он ни приехал. Позвоните, не спрашивая его. Прежде чем Рокфор откроет машину.
— Да, мисс. Позвонить в буфетную. Сразу после этого позвонить Дабровски. И немедленно позвонить вам, как только вернется машина мистера Саломона, до того как он из нее выйдет. Если вы позволите мне сказать, мисс, приятно снова почувствовать вашу твердую руку в управлении домом.
— Вы можете так сказать мне, но не мистеру Саломону, поскольку его твердая рука оказала нам неоценимую помощь, как нам обоим известно.