— Хм… она была хороша в постели?
— Довольно-таки. Но слишком проста. С Юнис не сравнить, если вас это интересует.
— Именно это.
(Именно это!)
— Юнис… Юнис — просто удивительная находка для мужчины. Мила как ангел, и искусна, непринужденна, как самые знаменитые куртизанки.
(Я сейчас замурлычу от удовольствия!)
— Джейк, я тоже предпочитаю старомодный способ.
— Да?
— Вы были милы ко всем этим дамам, и от вас забеременели две незамужние женщины. Я достаточно богата и могу позволить себе забеременеть, а вы сейчас снова чувствуете себя молодым… Я знаю, я это чувствую! Ты донесешь меня до кровати или мне самой дойти?
— Юнис…
— Давай оба пойдем. Но скорее.
— Да, да, дорогая.
Она соскочила с его колен, взяла его за руку… и в это время прозвучал голос по сети домашней связи:
«Мистер Саломон! Говорит Рокфор. Ваша машина ждет вас».
— О, Боже мой! — воскликнула Джоанна и заплакала.
Джейк обнял ее и погладил.
— Извини, дорогая.
— Джейк, скажи им, чтобы они сходили за ужином. Скажи им, чтобы они вернулись… хм… через два часа.
— Нет, дорогая.
Она топнула босой ножкой.
— Джейк, я не поеду! Не поеду! Это просто невыносимо!
— Вы обещали — спокойно ответил он. — Послушайте, дорогая! Мне не девятнадцать лет, и я не могу делать это на задних сиденьях автомобилей или на крыльце дома, когда в нем идет вечеринка. Мне нужны покой и тишина.
(Не верьте ему, дорогая! Хотя в первый раз он, может, и не решится.)
Джоанна заревела и затрясла головой.
— Рокфор! — громко сказал Джейк.
— Да, сэр?
— Мы сейчас подойдем. Не выключайте реактор.
Он подошел к стене, убавил звук внутренней связи до нуля и сказал:
— Одевайтесь, дорогая.
— Не буду! Если мы уйдем сейчас, то вам придется запихнуть меня в машину совершенно голой.
Он вздохнул и взял ее на руки; она перестала плакать и улыбнулась.
Но улыбка долго не задержалась. Он сел на стул и, развернув ее, больно шлепнул ее по правой ягодице. Она вскрикнула и попыталась сопротивляться. Но он, зажав ее еще крепче обеими ногами, шлепнул ее по левой. Потом снова по правой.
Повторив это несколько раз, он поставил ее на ноги и сказал:
— Одевайтесь, дорогая. Быстро.
— Хорошо, Джейк.
Никто из них не сказал ни слова, пока он не усадил ее в машину. Затем она робко спросила:
— Джейк, вы меня обнимете?
— Конечно, дорогая.
— Можно мне снять накидку? Вы снимете ее с меня?
Когда накидка была снята, она вздохнула и прижалась к Саломону. Затем она прошептала:
— Джейк, дорогой, зачем вы меня отшлепали?
Теперь настала его очередь вздыхать.
— Вы капризничали… а это единственный известный мне способ как-то помочь женщине, когда она хочет от мужчины того, что он не может ей дать. А я в тот момент не мог.
— Понимаю. Мне кажется, я понимаю.
Некоторое время она сидела молча, наслаждаясь его объятиями и дыша ему в грудь, затем спросила:
— Дорогой, вы когда-нибудь шлепали Юнис?
— Да, однажды.
— По той же причине?
— Не совсем. Но она вынудила меня это сделать.
(Я пощекотала его, дорогая. И он меня удивил на всю оставшуюся жизнь.)
— Тогда я рада, что вы меня отшлепали. Но я постараюсь больше не вынуждать вас к этому, хотя я никогда не буду таким ангелом, как она…
(Падший ангел, босс. И я наслаждаюсь своим падением.)
…Джейк!
— Да, Юнис.
— Мне вовсе не было неприятно, когда вы меня отшлепали. Хотя я и плакала. Но у меня теперь такие формы, они словно специально сделаны, чтобы по ним шлепали. И когда вы меня шлепаете, вы не игнорируете меня… а любое внимание лучше, чем полное безразличие. К тому же… — Она замолчала в нерешительности.
— Что, Юнис?
— Не знаю. Но мне кажется, это случилось.
— Что случилось?
— Женский оргазм. Наверное. Хотя я и не знаю, каким он должен быть. Но когда я плакала, вы наложили на меня свою тяжелую руку, сэр, и вдруг внутри у меня потеплело и как будто что-то начало расти и взорвалось. Я, наверное, не смогу лучше объяснить. Я вошла в экстаз и была счастлива, а последние шлепки почти не заметила. Это был женский оргазм?
— Откуда мне знать, дорогая? Может быть, вы сами сможете дать ответ. Позже.
— Сегодня ночью?
— Хм… не думаю. Юнис, уже поздно, и мы ничего не ели. Я устал, даже если вы не устали.