— Лучше бы ты был в уме.
— Ты никогда меня не простишь?
— Не я должна тебя прощать.
— Я знаю — он опускает глаза.
— Энтони вы должны поговорить нормально.
Он выдыхает тяжело.
— Хорошо я попробую.
Его ответ меня удивляет.
— Мне пора на лекцию — говорю я.
— Ладно, пока.
— Пока Энтони.
Он пошел подавленный, но он очень удивил меня тем, что решился на разговор с Уильямом. Возможно, у них все наладится. Ладно, спешу на лекцию. Уроки пролетают незаметно.
Вот закончился последний урок. Спешу на выход, не терпится увидеть Уила.
Выхожу, вижу его машину, но его в ней нет. Странно. Может позвонить ему. Оглядываюсь вокруг. Вижу, у черного входа стоят Уил и Энтони они разговаривают. Неужели. Уил увидел меня и помахал мне, а я ему. Потом они пожали друг другу руки, и Уильям пошел на встречу, мне, а Энтони пошел в другую сторону.
— Привет — говорит Уил и целует меня.
— Привет я тебя потеряла.
— Я же был рядом — он улыбается и открывает дверь. Я сажусь и он садится за руль.
— Как поговорили? — спрашиваю.
— Хорошо, мы обо всем договорились.
— Замечательно.
— Я тоже рад, что мы поговорили — он не много опустил голос.
Я очень рада этому. Может быть сейчас у нас начнется нормальная жизнь.
— Что с квартирой?
— Я нашел хорошую квартиру, если тебе понравится, то оформим сегодня.
— Это было бы здорово.
— Да — он улыбается.
Мы подъезжаем к большому дому. Уильям глушит мотор.
— Пошли — говорит он.
— Да идем — мне не терпится её увидеть.
Мы заходим в большой и просторный холл. Уильям вызывает лифт. Он быстро приезжает, и мы едим на четвертый этаж. Подходим к квартире, и Уильям звонит в дверь. Дверь открывает пожилая женщина.
— Здравствуйте, проходите.
Я прохожу. Квартира очень просторная и светлая, большой зал, спальня и кухня.
Я в восторге.
— Ну как тебе? — спрашивает Уил.
— Мне очень нравится.
— Хорошо, тогда заключаем договор?
— Да — говорю я, и Уил улыбается.
— Мы готовы подписать бумаги — говорит Уил женщине.
Она дает ему договор, он подписывает и рассчитывается. Женщина отдает ему ключи и уходит. Уил закрывает за ней дверь.
— Ну что? Готова к новой жизни? — говорит он мне на ухо, обнимая сзади и целуя в шею.
Он кладет мне в руку ключи от квартиры.
— Да с тобой хоть на край света Уил — поворачиваюсь и целую его в губы.
Он застенчиво улыбается. Мы идем на кухню.
— Неужели это наша квартира — поверить не могу.
Как все быстро закрутилось. Смотрю, в шкафах нет посуды.
— Уил нам много чего надо купить.
— Что именно?
— Ну, для начала посуду и пастельное белье, хотя пастельное у меня есть в общагу я свое привозила и из посуды что-то было.
— Тогда поехали за твоими вещами.
— Поехали.
— Но тебе тоже надо забрать свои вещи?
— Я завтра заберу свое барахло.
— Ладно, поехали в общагу.
Мы садимся в машину.
— Куда ехать? — спрашивает Уил.
Он же ни разу не был в моей комнате.
— Садовая тринадцать — говорю я и он забивает адрес в навигатор и мы едим.
— Ты рада, что переезжаешь? — Спрашивает он.
— Конечно — мне кажется у меня все на лице написано.
— Я тоже — говорит он тихо.
— А ты много квартир посмотрел сегодня?
— Пять и эта мне больше всех понравилась. Не так далеко от твоего университета.
— Да это очень хорошо.
Мы подъехали и идем в мою комнату. Заходим, сразу предупреждаю Уила.
— Не пугайся здесь не так просторно и чисто. Я давно здесь не была.
Он стоит в шоке.
— Как ты здесь жила? Здесь же совсем нет места?
— Я здесь только ночевала.
— Понятно.
— Ладно, я собирать вещи.
Я бегаю, собираю вещи. Посуда и пастельное все есть отлично! Все мое барахлишко, уместилось в пять пакетов и большой чемодан. Через полчаса я все собрала. Уильям все это время терпеливо ждал.
— Ну, все.
— Отлично — он взял три пакета и чемодан.
Я взяла два, и мы пошли к машине. Все загрузили.
— Мне надо подписать документы о выписке я сейчас.
— Хорошо — говорит Уил, закрывая багажник.
Я подписываю документы и возвращаюсь в машину.
— Что теперь? В магазин? — Спрашивает Уил.
— Ну, посуда и пастельное есть. Нужны продукты.
— Может, тогда занесем вещи, а потом в магазин?
— Да давай так.
— Хорошо — он улыбается.
Мы доезжаем до дома, выгружаем вещи, все поднимаем. Смотрю, у Уильяма уже нет сил, он устал. Ему же нельзя нагружаться.