У Люка защемило в груди. Да она сама еще почти ребенок.
— Вас ждут неприятности? — смутившись, спросил он. — Внебрачный ребенок от немца…
Что-то сверкнуло в аметистовых глазах девушки, и Люк понял: это та же отчаянная храбрость, которая заставила Лизетт выбежать из замка под артиллерийским огнем и спасти его.
— Неприятности грозят моим родителям. А я уеду отсюда далеко. Если бы Дитер остался жив, мы отправились бы в Швейцарию. Возможно, туда я и поеду. Когда закончится война.
Люку было больно за Лизетт. Она рисковала жизнью, спасая его, а он застрелил отца ее ребенка. Летчика охватило жгучее желание помочь девушке, позаботиться о ней.
— После окончания войны жизнь будет очень трудной, Лизетт. Позвольте мне помочь вам. Не стоит ехать в Швейцарию. Поедемте в Англию.
Неизвестно, кого больше ошеломило это предложение: девушку или его самого. Лизетт уставилась на Люка как на безумного.
— Что вы хотите этим сказать?
Он взял девушку за руки. Люка почему-то переполняла пьянящая уверенность в том, что он поступает правильно. Ему хотелось отплатить ей добром… и более того, Люк понимал, что ему нужна эта женщина.
— Выходите за меня замуж, — сказал он. — Ребенок родится в Англии. Дитер Мейер попросил меня позаботиться о вас, а это лучшее, что я могу вам предложить.
Лизетт высвободила руки. В глазах ее застыло изумление.
— Нет… это невозможно. Вы сами не понимаете, что говорите…
С каждой секундой Люк все больше и больше убеждался в том, что такова воля судьбы.
— Понимаю. Я хочу жениться на вас и выполнить просьбу Дитера Мейера.
— Нет, — повторила Лизетт. — Мне ясно, почему вы делаете мне предложение, и я благодарна вам за это. Но это невозможно.
— Но вас станут считать пособницей нацистов, — жестко заметил Люк. — Все, кто сотрудничал с немцами, подвергнутся репрессиям. Вам необходимо начать новую жизнь… хотя бы ради ребенка. Я предоставляю вам эту возможность, Лизетт. Не отвергайте ее!
Тело Дитера лежало всего в метре от них. Лизетт посмотрела на него, и по ее лицу покатились слезы.
— Нет, это невозможно, Люк. Простите меня.
Свою неудачу летчик воспринял как временную. Он еще раз сделает предложение Лизетт, когда Дитера Мейера похоронят и она сможет рассуждать более здраво.
И тут Люк осознал, что вокруг стоит грохот, оглушительно трещат пулеметы, рвутся снаряды. Со стороны кухни послышался топот.
— Осмотреть все комнаты! — послышался приказ на английском, и Люк опустил револьвер.
— Господи! — Молодой подполковник, возглавлявший взвод десантников, ворвался в холл. Оглядев трупы немцев, он перевел взгляд на раненого Люка. — Похоже, тебе пришлось тут повозиться, — усмехнулся подполковник. — Потерпи, медики сейчас будут здесь. — Заметив девушку, он удивленно уставился на нее.
Лизетт сделала шаг вперед.
— Добро пожаловать в Вальми, подполковник, — с аристократической любезностью промолвила она и протянула руку. — Добро пожаловать во Францию.
Грег Диринг подумал: «Уж не сон ли это?» Им говорили, что на побережье нет гражданских, и он никак не ожидал, что его встретит темноволосая, темноглазая француженка, словно сошедшая с картины Рафаэля.
— Всегда к вашим услугам, мадемуазель, — улыбнулся Грег и, вспомнив о том, что он во Франции, поднес к губам руку Лизетт.
В стальной каске, из-под которой выбивались курчавые каштановые волосы, с ножом на бедре, в высоких десантных ботинках, он напомнил Лизетт средневекового воина. Она почувствовала нежность к этому человеку.
— Подполковник, не хотите ли использовать мой дом в качестве госпиталя? — предложила Лизетт.
— Спасибо, мы так и сделаем. Сюда уже идут грузовики с медиками и оборудованием. Ребята, уберите трупы, — приказал подполковник своим людям.
Американцы бесцеремонно потащили трупы на улицу. Увидев, что они направляются к телу Дитера, побледневшая Лизетт преградила им дорогу.
— Не надо, прошу вас.
— А почему? — полюбопытствовал англичанин.
Люк видел, что на глаза Лизетт снова навернулись слезы. Ему было ясно, что через несколько секунд тело Дитера Мейера, накрытое вышитой скатертью, вытащат на улицу и бросят вместе с другими трупами.
— Он не из них, — поспешно вмешался Люк. — Это друг семьи. Думаю, надо помочь девушке похоронить его.
Грег Диринг кивнул.
— Помогите леди похоронить друга, — сказал он двум солдатам. Лизетт наградила подполковника благодарным взглядом, а он направился к лестнице, чтобы проверить комнаты верхнего этажа.
Лизетт похоронила Дитера на семейном кладбище де Вальми в тени вишни. Вокруг еще грохотал бой, но девушка знала, что к тому времени, когда черешня снова зацветет, здесь уже воцарится мир. Свежие морские ветры будут овевать могилу Дитера, шиповник прикроет ее цветами. Лизетт опустилась на колени и разгладила ладонями могильный холмик.
— Прощай, любимый, — прошептала она со слезами на глазах. — Прощай навсегда.
Глава 11
Бомбардировки и артиллерийская стрельба продолжались с неослабевающей силой. Два американских солдата помогли Лизетт похоронить Дитера и тут же вернулись в замок. Они прибыли во Францию убивать, а не хоронить немцев.
Лизетт поднялась с колен, подавленная горем, которым ни с кем не могла поделиться, пока тысячи искалеченных мужчин умирали в агонии на соседнем пляже. Вытерев слезы, Лизетт вернулась в замок. Там вовсю кипела работа. Дом превращался во временный госпиталь. Что ж, надо помочь людям, а предаться горю она сможет позже, для этого у нее впереди вся жизнь. Лизетт поставила кипятить воду, начала рвать простыни на бинты. До прибытия медиков и оборудования раны приходилось промывать растворами соли и хлорки.