– Я все равно хочу к маме.
– Иди. Они с тобой быстро разделаются.
– Это ещё почему?
– Знаешь, зачем бабушка позвала милицию? Чтобы отдать тебя в детский дом. Где тебя будут бить старшие ученики, а воспитатели постоянно наказывать.
– Но я же всего лишь…
– Не всего лишь! Тебя заперли - ты сбежал. Где теперь твое место? В детском доме. Бабка все расскажет: сколько тебе лет, в какой ты одежде, куда можешь пойти.
– Зачем?
– Чтобы скорее тебя поймать. Иди.
– Но мама же не такая. Она не отдаст…
– Мама? У мамы есть дядя. А ты – ты просто помеха. Скоро ей будет совсем не до тебя. Мама всегда слушает твою бабку. А бабка всегда говорит, что дисциплина прежде всего.
– Я тебе не верю – мальчик бросился в зал.
Бабка сидела на диване, милиционер внимательно изучал фотографии Валика.
– Мы вот эту заберем и пожалуй эту. Еще раз прочитайте протокол - вот тут подпишите. Где ваша дочь? Что значит будет через сорок минут? Больше ждать не могу. Вечером еще зайду.
– Ой, что же мне делать?
– Ждать. Ждать и обзванивать знакомых. Может к кому-то в гости ушел.
– Я на улицу пойду, он скорее всего на речку…
– А если вернется? Нет уж, гражданка, будьте дома. Я сейчас специалиста вызову с собакой. Они прочешут двор. Дайте вещи, в которых он ходил утром.
– Ой госпо-о-оди. А я его еще как назло наказала, в ванной заперла, что я Лимке то скажу-у.
– Вы, гражданка, не о Лимке думаете, а о внуке. Обзванивайте всех. Телефон надолго не занимайте. Давайте вещи.
Мальчик, как ошпаренный, бросился за бабушкой. Неужели незнакомец не врал? Его и вправду будут искать. И не просто искать, а как преступника – с собакой.
Милиционер ушел. Бабка села за телефон. Пересказывала всем одно и то же, причитала, возмущалась.
– Я на минутку всего отошла по нужде, а он, озорник, как-то вырвался и убежал на улицу, даже дверью не хлопнул. Ой, Лима приедет, меня убьет.
Врала бабка. Ни по какой нужде она не отлучалась. Пришла Лима. С порога напала на мать.
– Где он?
Бабка тут же запричитала.
– Ой Лимочка, я тут на минутку только…
– Где он?!
– Так ищут же его, милиция, собака.
Лима накинулась на мать, схватила за кофту, стала трясти.
– Где он! Где он! Где-е-е-е! Я на тебя оставила.
Мальчик не выдержал, бросился к матери.
– Мама, мамочка. Я тут. Тут я, мам-а-а-а!
Мама не слышала Валика. На пол летели книги, вазы, с тумбочки свалился телефон. Женщины не обращали на это никакого внимания, они были заняты более важным делом – дрались.
Незнакомец подлетел сзади.
– Если ты не прекратишь шуметь, сделаю больно.
– К ма-а-аме хо-о-о-очу.
– Пойдешь к маме. Скоро отпущу.
– Правда? – мальчик не поверил незнакомцу.
– Честное слово.
– Когда?
– Когда всё успокоится. Видишь какая буза?
– Я сейчас хочу.
– Сейчас милиционер придёт. Хочешь, чтобы сразу в детдом увезли?
Валик слегка присмирел. В детдом он точно не хотел.
Лимка бегала по квартире, куда-то звонила, пришёл участковый, приводили собаку. Собрались соседи, знакомые. Рыжий мужчина в огромных очках возмущался, показывал документы, участковый забрал его с собой, успокаивая дежурным «гражданин. Разберёмся». Ближе к вечеру приехал мамин друг. Остался до глубокой ночи.
Сидели под дырявым абажуром. На столе – вторая бутылка водки, соленые огурцы, холодные котлеты. Она пила рюмку за рюмкой. Он только курил.
– Лима. Лим-а!
– А?!
– Не акай. Пить завязывай.
– Пить? Тебе хорошо говорить …ик…не твой же сын.
– Знамо дело – не мой. Мой бы не посмел сбежать из дому.
– Ха-ха-ха – она злорадно загоготала, рюмку с грохотом опустила на стол – не посмел бы сбежать? Да ты сам от них сбежал. Ко мне. И до сих пор мечешься, определиться не можешь.