– Слабо. Очень слабо. В её глазах – обычный страх, а мне нужен ужас. Ужас и страдания!
– Простите Владыка.
– Убрать!
Монстры быстро убрали то, что осталось от несчастной и вёдрами окатили гранит, смывая кровь и куски мяса.
– А теперь ты ложись!
Сизый затрясся от ужаса, но к счастью слова предназначались не ему.
– Пощадите Владыка.
– Ложись, тварь!
– Один из монстров быстро лёг на гранит, второй немедленно приковал его железными костылями.
– Двести лет перевоспитания!
– Нет Владыка, умоляю…
– Триста лет!
Он схватил Сизого и взмыл над ужасной ямой, чтобы отправиться к следующей. Проводя свою чудовищную инспекцию, Ирберт кого-то карал, кого-то хвалил, а одному из монстров, особо искусному в пытках, даже подарил шип со своей брони. Сизый увидел всевозможнейшие орудия и механизмы, способы и приёмы причинения ужасной, дикой боли. Они вернулись в пещеру. От увиденного было так страшно, что Сизый, оставшийся ненадолго один, кричал не переставая.
Когда Ирберт снова искупал его в вонючей жиже тело исчезло навсегда, а с ним – большинство земных чувств, ощущений и эмоций.
– Ты хотел отомстить. Ты обещал стянуть вниз всех своих палачей. Время пошло.
Ирберт швырнул Сизого в кроваво-красную даль. Сизый взлетал всё выше, багровое марево сменилось серым дождливым небом, а небо растворилось в чернильной беззвёздной темноте. Когда темнота растаяла – Сизый понял, что снова оказался на пустыре, среди коровьих лепёшек.
***
В кухню влетел Валик. Сизый, вырвавшись из плена воспоминаний, повернулся к нему.
– Что тебе здесь надо?
– Мама теперь одна, я хочу попробовать к ней вернуться.
– Нет. Нельзя.
– Почему?
– Я же сказал – нельзя! И вообще – пошёл к чёрту. Ты начинаешь мне надоедать.
Валик обиделся и улетел в дальнюю комнату. Сизый снова посмотрел на газовый ключ. Надо что-то делать. Надо срочно что-то предпринимать. Змеёныш становится всё опасней. Но вот только трогать Валика было нельзя. Ирберт отправил Сизого назад с одной лишь целью. Стащить своих палачей вниз. Ослепленный жаждой мести Сизый быстро разыскал таксиста, а за ним и Анзора. Таксист заживо сгорел в своей машине, залетев на скорости под бензовоз. Анзор на охоте нечаянно выстрелил себе в живот. Друзья всю ночь его искали, но так и не нашли. Зато на раненого Анзора наткнулись волки. Они ели его полтора часа, горло не трогали, ждали вожака. Анзор скончался под утро, за десять минут до того, как друзья нашли его растерзанное тело. Они собрали то, что осталось в брезентовый мешок и увезли в город вместе со шкурой добытого вожака стаи.
Погубив таксиста и Анзора, Сизый призадумался. Осталась последняя жертва. Мать. Её он ненавидел сильнее всех, но в то же время ясно понимал, что будет дальше. Едва он стянет мать, как сам отправится за ней. И станет палачом. Что делал Ирберт с палачами за малейшую провинность, Сизый знал не понаслышке. Всё время он под разными предлогами увиливал от выполнения своего последнего задания. Ирберт злился, поторапливал. Сизый молил дать ему возможность губить и других людей, но Ирберту не нужны были случайные мученики. Они не попадают на поля. В итоге разозлённый Ирберт заселил Сизого в квартиру к матери. Сизый не мог покинуть этих стен и понимал, что его дни сочтены. Но и Ирберт почему-то не спешил стянуть его вниз. Вот тогда и родился план откупиться Валиком. Сизый изложил план Ирберту. Задумавшись ненадолго, тот одолжил Сизому зелёное облачко.
– Замани его сюда. Научи быть таким как ты. Пусть упивается страданиями других. Открой проход, когда будет готов. Дай ему вернуться в свой мир и губить людей. Все они пойдут на наш счёт. Но берегись, если тронешь мальчишку хоть пальцем до его первой жертвы. Повторяю, мне не нужны мученики!
– А Лимка?
– Её не тронь. За ней придут другие.
Это расстроило Сизого. Он ненавидел Лимку почти так же как мать, но ещё больше завидовал. Почему мать выбрала её? Почему тоже не сдала в детдом? Он вспомнил, как вернувшись из колонии разыскал мать. За эти годы мать успела поджениться, родить и вырастить дочь. Сизого она не приняла, гоняла прочь как чужого. А вот Лимка, которая ничего про Сизого не знала, влюбилась. Бегала за ним, как собачонка. Мать запрещала встречаться. Да он и сам всё понимал. Сестра как-никак. Прекратил с ней общение. Женился на обыкновенной деревенской дуре. Брак и дети счастья не принесли. Когда напивался – в дикой злобе хватался за топор. Лимка давно жила в городе, к матери приезжала только погостить. В один из таких приездов Сизый напился, схватил финку, пошёл мстить, но дома никого не застал. Только Лимка в одних трусиках стирала бельё в бане. Всё получилось само собой. Места было мало, пристроились на стиральной машинке. Мать вернулась внезапно, с жуткой яростью прервала их утехи.