– Господи, напугали-то как… – облегченно выдохнула мамаша. Краски вернулись на её лицо.
– Да, весело у вас, – сказала я.
Мы вышли за дверь. Похоже, после купания детишек Жене предстоит капитальная уборка в ванной. Не сомневаюсь, она не ляжет спать, пока не приделает обратно трубу с занавеской и не отполирует до блеска краны. А так как детишки устраивают водные процедуры каждый вечер, подруга, значит, ежедневно обеспечена дополнительной порцией уборки. Кроме того, она каждый раз вылизывает кухню после ночной вахты у плиты, когда печёт свои торты и булочки. Я-то знаю, что это такое! Когда Нонна пристаёт ко мне с ножом к горлу и заставляет испечь мой знаменитый ирландский миндальный кекс, то потом приходится долго собирать с пола муку и отковыривать с лампы тесто.
Я огляделась. Ну и красота! Мне стало стыдно. У меня в хозяйстве всего лишь один мужчина, весьма аккуратный, и ни одной разрушительной козявки. Но краны в ванной вовсе не сверкают.
Видимо, я жуткая лентяйка!
– Кирилл уже не болеет?
– Слава богу, поправился. Так быстро всё прошло! Надо же, раньше была возможность с ним нянчиться – и мы неделями сидели дома. Вызывали врача, потом бегали в поликлинику то на физиолечение, то на кварц. А сейчас не могу с ним возиться, так он особо и не болеет.
– Отлично! – искренне порадовалась я за Женю.
– Ничего хорошего, – сникла подруга. – Просто теперь я с детьми не церемонюсь. И с их здоровьем тоже. Раньше бы пять раз подумала, прежде чем давать антибиотики. А теперь – раз-два, и готово, детёныш как новенький. Но ещё неизвестно, чем это в будущем аукнется.
– Печально, – тут же загрустила я вслед за подругой. – А сможешь в субботу сходить в парикмахерскую? Я тебя записала на девять утра. Посижу с детьми.
– Юля! – Подруга сделала страшные глаза.
– Ты же сама хотела изменить причёску.
– Но ведь дорого!
– Я тебе одолжу.
– В который раз… Нет, мне уже неудобно у тебя занимать.
– Ничего страшного, сейчас я с деньгами. Не отказывайся, тебе надо меняться. В таком жутком виде ты никогда не устроишься на работу.
Женя отпрянула, на её лицо тут же легла тень.
– Ой, прости! – закричала я поспешно. – Совсем не то хотела сказать! Неправильно выразилась! Вот я дура! Не обижайся!
Увы, слово – не воробей.
– Ты права. Я выгляжу как кикимора.
– Вовсе нет! Конечно, ты устаёшь, и у тебя совершенно нет времени на себя, – затараторила я, пытаясь загладить бестактность. – Сегодня, наверное, всю смену прыгала по магазину, как белка, передвигая товары и вытирая пыль с полок. А потом помчалась в столовую и до одури лепила пельмени и вареники. Потом ракетой полетела в садик и в школу, схватила детей, привела, умыла, приготовила ужин, накормила, проверила уроки, собрала одежду на завтра… И всю ночь будешь колдовать на кухне – наверное, получила заказ в кафе. Немудрено при таком режиме забыть о причёске и макияже, правда?
– Да что там, я ведь всегда так выглядела, – отмахнулась Женя. – Сейчас вспоминаю свою прошлую жизнь. Я думала, у меня столько дел! Ни минутки нет на себя. Крутилась с утра до вечера – а чем занималась, спроси… Всего-то: варила, убирала, стирала, гладила, заботилась о детях.
– Ой, не говори! Всего-то!
– И куда я время девала? – задумалась Женя.
– Даже не представляю, – удручённо покачала я головой.
– Но ведь деньги-то зарабатывал Денис. А теперь…
– Да, теперь тебе нелегко. Однако вернёмся к цели моего визита. Значит, в субботу ты идёшь в парикмахерскую. И наряд надо другой. В этом костюме ты выглядишь, словно погорелец в одежде с чужого плеча, хоть костюм и дорогой.
– Постараюсь его ушить.
Она ещё и шьёт!
– И вспомни про макияж. Не дело заявляться на собеседование с умытым лицом.
– Легко сказать! Я десять лет не пользовалась косметикой. Как засела в декрете, так и забыла, что она такое.
– Надо восстановить утраченные навыки. Жень, а что ты говоришь на собеседовании, если спрашивают про детей?
– Ну как что… Правду говорю. Дочка ходит в школу, младший – в садик. С мужем в разводе, он нас бросил. А детей надо кормить.
У меня сбилось дыхание, я едва не упала замертво.
– О господи, Женя… Разве можно быть настолько честной?! Ну ты и балда!
– Да, давно подозревала, – вздохнула соседка. – А что мне говорить?
– Про мужа – ни слова. Никто не знает, что ты в разводе, и незачем об этом сообщать. Кому нужен работник с семейными проблемами? Не говори, что тебе надо кормить детей. Скажи, что, отсидев два декрета, ты вручила детей влюблённым в них бабушкам, вот они и наслаждаются. А сама полна энергии и желания работать.