Ударяя его четыре раза, Кьезан наблюдал. Какусан не шелохнулся, не утратил своего равновесия, даже не спросил у него: «Почему ты бьешь меня?» Человек равновесия не заботится, темна ли ночь, подходит ли к концу жизнь. Во всех ситуациях и обстоятельствах его равновесие не теряется никогда.
После того как Какусан стал просветленным, отшельник как-то спросил его: «В чем подлинное значение буддизма?»
Какусан промолчал и поклонился ему.
Не говоря ни слова, он сказал больше, чем могло быть сказано. Его молчание — не мертвое, негативное состояние. Его молчание наполнено миром и любовью. Он демонстрирует своим молчанием смысл всего учения Будды и кланяется этому незнакомцу. Неважно, просветленный вы или нет. В любом случае в глубочайшем центре своего существа вы будда. Это и есть истинный смысл всего учения Будды.
Отшельник спросил: «Ты кланяешься мирскому человеку?»
Какусан ответил: «Разве ты не видишь, что я говорю?
Я твой знаменитый ученик!»
Этот человек был обыкновенным мирским человеком. Он не мог представить, чтобы просветленный человек, будда, низко кланяется ему. Он был ошеломлен. Он сказал: «Ты не видишь я обычный мирской человек. Ты кланяешься мирскому человеку? »
Какусан ответил,- какой замечательный ответ: «Разве ты не видишь, что я говорю?» А он не говорил ничего. Но молчание тоже говорит что-то. Низкий поклон тоже говорит что-то. «Разве ты не видишь, что я говорю? Я твой знаменитый ученик!»
Человек, который просветлен, - это ученик каждого в этом мире, поскольку то, чего вы видеть не можете, он может мнит», о абсолютной ясностью и определенностью. Где вам удается видеть лишь зерно, он может видеть цветущие розы. Где вы сумеете ощутить некий потенциал, он видит вашу окончательную судьбу. Где вы на пути, он видит, как вы достигли дома.
Одно из самых замечательных изречений, которое я люблю, исходит от Махавиры, современника Гаутамы Будды. Весьма странное утверждение: «Если вы начали путешествие, вы уже достигли». Если зерно начало прорастать, весна недалека. Скоро там, где не было ничего, будут прекрасные цветы с замечательным ароматом. Махавира говорит, что, если вы начали путешествие, вы уже достигли. Может быть, вы и не видите этого так, ведь ваше понимание очень ограничено. Вы не в силах видеть свой собственный будущий расцвет. Но если человек просветления также не может видеть, то в чем же разница? Вы оба слепы.
В другой раз Кьезан, завидя монаха, приближающегося к нему, поднял свою мухобойку. На это монах громко крикнул: «Хлоп!» Кьезан прокомментировал: «Есть такая вещь, как говорить "хлоп", но скажи мне, где была моя ошибка?» Монах ответил: «В неверном указании на наружный объект». На что Кьезан ударил его.
Такой человек, как Кьезан, всегда указывает внутрь. Чем бы он ни занимался, что бы он ни говорил, это всегда указание в направлении внутреннего.
Как раз на границе... Гаутама Будда никогда не выходил из штата Бихар, кроме одного раза. В течение сорока двух лет он кружил и кружил по небольшому штату. Свое название Бихар он получил из-за постоянного хождения Гаутамы Будды вдоль и поперек. «Бихар» означает место, где гулял Будда.
Он только однажды вышел из Бихара в Сарнатх -небольшое селение возле Варанаси. Но он оставался там только один день, и вот уже двадцать пять столетий людей удивляет... Он останавливался в Вайшали по крайней мере раз двадцать, а в некоторых местах по много месяцев, потому что в дождливые месяцы ему не хотелось переселяться; так что каждый год четыре месяца он оставался на одном месте. Важно отметить, почему он сбежал из Сарнатха, спустя только один день.
В Сарнатхе существует теперь большой институт, изучающий философию Будды и его язык, пали. Директор института, Бхикшу Джагдиш Кашьяп, пригласил меня в свой институт поговорить о Гаутаме Будде, но мне пришлось уехать спустя один день. Он приходил провожать меня на станцию. Он сказал: «Это странно, почему вы уезжаете спустя один день?»
Я сказал: «По той же причине, что и Гаутама Будда оставил это место спустя один день».
«Удивительно, но мы обсуждали... — сказал мой собеседник, а он был буддистом, — мы обсуждали в течение всех этих столетий, почему же он не остался».
Я сказал: «Все вы идиоты! Посмотрите! Я исколесил всю страну, но никогда не видывал таких крупных комаров». А Будда не пользовался москитными сетками. Было бы хлопотно носить москитную сетку, он путешествовал и путешествовал.
И я сказал Джагдишу Кашьяпу: «Вам следует, по крайней мере, давать москитные сетки каждому студенту, ученому и исследователю в своем институте не только на ночь, но и днем тоже».
Я оставался там все двадцать четыре часа под москитной сеткой
Басе написал:
"Умирающий сверчок
как полна жизни
его песня.
(oн умирает... Умирающий сверчок - как полна жизни его песня.
''Это и есть способ жить для пробужденного – переполняясь жизнью, излучая изобилие энергии; и это способ умереть для- пробужденного, по-прежнему излучая и переполняясь cвоей радостью, своим блаженством, своим экстазом.
Маниша задала вопрос:
Любимый. Будда,
По вашему представлению, вошло ли в вас сознание Гаутамы или же его сознание годами постепенно сливалось с вами? Правда ли, что Кришнамурти был кандидатом на Майтрею но упустил это?
Маниша, это правда, что существовало могучее теософское движение, которое всеми возможными способами тренировало Дж. Кришнамурти для того, чтобы тот стал проводником для Гаутамы Будды. Конечно же, некоторые лидеры итого теософского движения считали, что душа Будды бродит где -то поблизости и что настало время для ее проявления. Но они забыли одну вещь: вы не можете подготовить кого-то, не Можете создать условия, не можете научить кого-то, чтобы тот получил сознание Будды. Двадцать пять лет мучений, всевозможных дисциплин, декламации писаний... и когда Кришнамурти исполнилось двадцать пять, они подумали:
«Сейчас он готов. Он знает писания, он живет согласно предписаниям».
Они не позволили ему поступить в общую школу, ведь другие могли осквернить его сознание. Они не позволили ему выходить в общество или передвигаться повсюду и встречаться, с кем он хотел. Специально отобранная группа из теософского движения окружала его. Они взяли его, когда ему было только девять лет. И с тех пор ему пришлось подниматься в три часа утра, купаться в ближайшей речке Адьяра в штате Мадрас, а потом декламировать буддийские сутры. Какое мучение, вы представляете! А его это вообще не интересовало; это не было его выбором, это были обстоятельства.
Его мать умерла; его отец, который был бедным клерком на почте, имел двух сыновей, и ему было трудно заботиться о них. И когда Лини Безант, знаменитая леди, президент «Теософского общества», попросила у отца его детей, тот был безмерно счастлив избавиться от них. Отдавая тех двоих сыновей, Кришнамурти и Нитьянанду, он думал, что исполнял свой долг как отец. Ему не удалось справиться с этим, но «у этих людей есть всемирное движение; они дадут им лучшее обучение, какое возможно».
Таковы были эти обстоятельства, ведь отец был не в состоянии позаботиться о них, а мать уже умерла... Иногда еда была, иногда еды не было. Кришнамурти и Нитьянанда согласились, не зная, что должно произойти. А потом началось долгое мучение дисциплиной, послушанием, сдачей, ведь они понимали так: если Кришнамурти совершенно готов интеллектуально и сдается, душа Гаутамы Будды войдет в него. То была их ошибочная концепция.
Через двадцать пять лет они объявили день, и шесть тысяч теософов со всего мира собрались в Голландии, где находилось их главное представительство.
Ради Кришнамурти они создали новую ветвь теософского движения, специально посвященную мировому Учителю, которым тот должен был стать, приняв душу Гаутамы Будды. Организация называлась «Звезда Востока».