— Это жутко, — сказал Чжихао, глядя на грудь Чо. — А я уже достаточно жуткого повидал за последние дни.
Чо смогла понять голову и посмотреть на свою грудь. Большой лилово-коричневый синяк тянулся от места, где Эйн коснулся ее, виднелся в бреши бинтов, почти покрывал левую сторону ее тела. Исцеление ее руки тоже будто ускорили, почти весь ожог пропал, остался красный след от пальцев Пылающего кулака на ее коже.
Когда Эйн убрал ладони, Чо ощутила, как боль заполнила пустоту, но была уже меньше, чем до этого. Она могла дышать без ощущения ножей в груди, и рука уже не горела. Она даже смогла сесть без крика, не нуждаясь в помощи товарищей. Синяк на груди болел, когда она двигалась или задевала его, но эту боль она уже могла терпеть. Она провела правой ладонью по левой руке, ощущая грубую кожу. Но это было как сильный солнечный ожог. Она встала на ноги, потянулась, прогоняя боль.
— Ты можешь нас исцелять? — спросила Чо, проверяя пределы движений. Ей нужно было знать, как далеко она могла зайти.
— Нет, — Эйн встал и стряхнул землю со штанов, обтрепанный край шарфа снова был в его ладонях. — Ты не исцелена. Просто дальше продвинулась в восстановлении. Я могу сделать это лишь раз, — он повернулся к Чжихао. — Ты не бессмертный.
Он вскинул руки.
— Обидно, ведь было бы куда проще убить императора для тебя, если бы он не мог убить нас при этом. Мы тут закончили? Можем идти? Кулак уже воняет, а он и до этого неприятно пах.
Чо заставила себя сказать слова, пока не передумала:
— Спасибо, Чжихао Чень, — она низко поклонилась.
— Что? — слово вылетело из его рта, и щеки Чжихао покраснели. — За что? За то, что не участвовал? Не нужно благодарить, это было не сложно.
Чо покачала головой.
— Ты спас меня.
Изумрудный ветер фыркнул.
— Нет. Ты спасла себя, женщина. Я только бросил тебе меч, и только потому, что предпочел смерть старого гада, а не твою.
Эйн смотрел на спор с улыбкой.
— Я же говорил, ты можешь быть героем.
— Я не герой!
— Ты давно был моим героем, — Чо заметила женщину у дальнего стоячего камня. Она была высокой и красивой, с темными волосами, ниспадающими почти до колен, и ярко-голубыми глазами, которые сияли в сумерках. На ней были красные штаны и рубаха, а еще зеленая чешуя на груди. Она держала нагинату, древко было длиной с ее рост, клинок был с половину ее тела. Ипианское оружие напоминало Чо о доме. Она четыре месяца тренировалась с ним, а потом обнаружила свой навык с катаной.
Чжихао не взглянул на женщину, а смотрел на труп Пылающего кулака.
— Давно? — его тихий голос дрогнул. — Это было лишь вчера. И я не был героем. Я убил многих, чтобы считаться таким. Кулак уже знал, куда ты ушла. Он использовал это как повод нападать на города.
Чо посмотрела на женщину и увидела сходство. Почему-то ее удивляло, что у Кулака все-таки была дочь. Она подозревала, что он врал, не видела в нем мужчину за обликом вора-военачальника.
— Он на самом деле мертв? — спросила женщина.
— Да, — Чжихао глядел на труп.
— Ты проверил?
Чо заметила, как Чжихао нахмурился, но он подавил это и кивнул.
— Конечно, проверил. Даже добавил в нем еще дыру на всякий случай. Ты свободна, Янмей, — он улыбнулся, и Чо подумала, что он сделал это для себя, а не для кого-то.
— Я была свободна годами, Чжичжи, — Янмей прошла к ним, и Чо невольно потянулась к мечу. Ее второй меч был в ножнах, но она не вытащила его против Пылающего кулака и не стала бы вытаскивать сейчас. Ей нужно было отыскать Мир, она не будет ощущать себя спокойно без него. Мечи были парой, не разлучались. Но Янмей не выглядела так, словно готовилась мстить за отца.
— После твоей смерти никто не хотел забрать меня, — сказала Янмей. — Никто не хотел помочь мне сбежать. И я перестала пытаться. Он все равно приходил за мной. Он убивал всех и забирал меня всякий раз. И я стала играть послушную дочь и пошла в его маленькую армию. К тому, что осталось. Но уже никого не осталось, похоже. Вы всех убили.
Чжихао пожал плечами.
— Они мне никогда не нравились, — он все еще глядел на труп Кулака, а не на его дочь.
Чо обошла тело, взглянула на меч в его груди. Огонь на правом кулаке стал дымиться, Изумрудный ветер не врал насчет запаха. Она юркнула в палатку неподалеку и нашла Мир на земле.