— Мы идем к Ву.
— Десятки городов десяти маленьких королевств по пути к Ву. Это Бан Пинь. Почему мы тут?
Эйн смотрел по сторонам.
— Я ищу кое-кого.
— Кого?
— Чен Лу.
— Не слышал о нем.
Чо решила, что пора было брать ситуацию в свои руки, пока Чжихао не оказался лишь отчасти живым.
— Поищем, где остаться. Место с горячей едой и ванной.
— Холодная или горячая еда. Какая разница? — Чжихао хмуро посмотрел на нее. — Все будет на вкус как соленая грязь.
Чо вздохнула.
— Там мы спросим об этом Чене Лу. Я поищу того, кто продает одежду, лучше ипианскую. А ты, Чжихао, сможешь прятаться и дуться от тех, кто может тебя тут найти.
Они нашли гостиницу, Чжихао оплатил комнату на деньги из лагеря Пылающего кулака. Они устроились, и Чо пошла искать рынок. Оставлять Эйна с Изумрудным ветром было тревожно, хотя она не знала, кто из них был в большей опасности. Но немного побыть вдали от них было приятно. Солнце миновало зенит, она брела по улицам, пока не спросила у проходящего монаха, где продают ипианскую одежду. Он был рад помочь, дал ей еще одно благословение, когда она уходила. Одежда была дорогой, а Чо была почти без денег, но она смогла найти подходящие синие хакама и черную хаори, чтобы прикрыть бинты. Она выглядела как ученица, а не мастер, но это было лучше, чем выглядеть как мертвый бандит. Купив одежду, Чо потратила оставшиеся монеты на местные купальни. Она почти жалела других в купальне, когда увидела, как с нее стекает грязь.
Хоть в теплой воде было уютно, что-то было не так. Что-то, что Чо не могла понять. Она была расслаблена, но не ощущала себя радостной. Словно у нее чесалось то, что она не могла почесать. Это беспокоило ее, мучило ее, и, чем больше она пыталась игнорировать это, тем настойчивее становилось чувство. Все раны от бандитов ощущались так, словно открылись. Вскоре стало неприятно лежать в купальне. Вода была горячей, давила, словно пыталась ее утопить. Она с трудом держала голову над водой. Боль в груди горела, и когда Чо опустила взгляд, увидела тонкие струйки крови в воде.
Чо выбралась из купальни и шагнула к одежде и мечам. Мир кружился, пока она одевалась, сначала обмотав грудь бинтами, потом натянув хакама, привязав ножны к поясу, а потом просунув руки в новую хаори, которую она оставила открытой. Было скандально хоть немного открывать повязки, но она три дня шла по Хоса в таком состоянии. Теперь она была хоть немного лучше прикрыта. То ли от жара купальни, то ли от времени года, Чо потела и задыхалась. Она шла к гостинице как в тумане, не замечая удивленные взгляды и две попытки монахов помочь ей. С каждым шагом давление и боль ослабевали, и странный зуд становился не таким настырным. Когда она добралась до гостиницы, ей казалось с тревогой, что что-то было не так.
Она нашла Чжихао одного в общей комнате гостиницы, он сидел за низким столиком на коленях. Он заметил Чо, когда она вошла, но быстро отвел взгляд. Она приблизилась, увидела полную чашку вина перед ним, тарелку с рисом с овощами, которые он гонял по поверхности, а не ел.
Чо опустилась напротив Чжихао и взяла его чашку. Она понюхала, сделала пару глотков. Вкус был гадким, как и ожидалось.
— Прошу, угощайся.
— Где Эйн? — Чо опустила чашку и глубоко вдохнула. Она все еще ощущала зуд, словно насекомые ползали по венам.
Чжихао пожал плечами.
— Он спрашивает вокруг о Чене Лу. Похоже, никто не слышал об этом легендарном герое. Он решил пойти поискать, а я остался тут, — он придвинул чашку и крутил ее, а не пил.
— Ты отпустил его одного? А если он потеряется?
— Если бы, — фыркнул Чжихао. — Ты не ощущаешь? Закрой глаза и скажи, что не ощущаешь, где мальчик.
Чо обычно не слушалась советов бандитов, но Чжихао проявил себя надежным, хоть его мрачное настроение после лагеря не помогало испытывать к нему тепло. Но Чо послушалась, закрыла глаза и задумалась. Она ощутила зуд на коже сильнее, он тянул ее. Она открыла глаза, Чжихао кивал.
— Это как нить, и она все время указывает, где его искать. Я ощутил это в Каиши, когда попытался уйти. Ощущение было таким сильным, что я едва мог стоять. Казалось, мое сердце пожирали черви, — он поежился.
— Чем дальше он, — сказала Чо, — тем нам хуже. Мы привязаны к нему, — до этого зуда она думала, что дело было в чести. Что это была еще одна клятва, которую она могла отбросить, если будет слишком тяжело. Теперь она понимала, что все было сложнее и проще. У них не было выбора: только идти за Эйном, выполнять его приказы, иначе они умрут. Снова.
Изумрудный ветер кивнул.
— Мы словно в цепях, — он подвинул чашку к краю, сбросил ее, и содержимое разлилось на полу.