— Гарри, я пригласил тебя по поводу сегодняшнего происшествия, — начал Дамблдор. — Ты понимаешь, что сегодня вызвал мальчика, Рона Уизли, на магическую дуэль, которую нельзя отменить?
— Понимаю, профессор, — отозвался Поттер, съедая ещё одну дольку. Не так уж и плохо, хоть слегка и кисловаты. Ой, дольки закончились. — Я прочитал в книгах и узнавал у Нева — это был единственный способ призвать его к ответу.
Северус Снейп негромко фыркнул, внешне оставаясь спокойным, хотя внутри его слегка трясло. То, каким сокращённым именем Поттер назвал Лонгботтома, так похоже на то, как его когда-то называла Лили.
— Но мальчик мой, ведь можно было обратиться к профессору МакГонагалл, — попытался образумить рэйвенкловца директор. — Она — декан Гриффиндора.
— Профессор Дамблдор, если бы я всё рассказал, то был бы не лучше Уизли, а я не хочу быть такой же крысой, как и он. Профессор МакГонагалл максимум, что могла бы сделать, это только снять с него баллы и назначить отработки, и всё.
Гарри повернулся к декану Гриффиндора и начал говорить уже с ней.
— Профессор МакГонагалл, я не хочу вас обижать. Я и мои друзья, мы очень сильно уважаем вас и ваши уроки. Так же сильно, как уважаем и остальных профессоров, которые пытаются вбить нам в головы знания, хоть мы этому и сопротивляемся, по молодости и глупости. Но Рональд Уизли — позор вашего факультета. Он позорит имя славного Годрика Гриффиндора, и если его не поставить на место сразу, он все семь лет будет унижать честь и достоинство вашего факультета. Мои родители учились на Гриффиндоре, и я не могу спокойно смотреть, как какой-то предатель крови творит такое.
Закончив, Гарри шумно выдохнул, переводя дыхание. Минерва МакГонагалл, слушая этот рассказ, всё больше и больше уверялась, что мальчик похож на своих родителей. В нём много не только от Мародёра Джеймса, шумного, импульсивного, хоть и талантливого мага, но также очень много и от рациональной, правильной Лили, которая никогда не могла спокойно относиться к несправедливости. И хотя ему всего одиннадцать, его характер больше напоминает совершеннолетнего волшебника. Знала бы она, что не так уж и далеко находится от настоящей правды.
— Мистер Поттер, может, вы объясните, что такого сказал мистер Уизли, что вы вызвали его на дуэль? — поинтересовалась МакГонагалл.
Едва прозвучал этот вопрос, как все сидящие в кабинете почувствовали, как от мальчика сильнейшими волнами стала расходиться неприкрытая ненависть и гнев. МакГонагалл чуть вжалась в кресло, не ожидая такой силы от первокурсника, но быстро пришла в себя. Феникс Фоукс, сидящий на жёрдочке, несмотря на свою старость, издал громкий звук, отдалённо напоминающий крик, и вылетел в открытое окно. В руках мальчика мгновенно оказался стакан с водой.
— Поттер, выпейте и успокойтесь, пока вы не разнесли кабинет! — громко гаркнул Северус Снейп, буквально впихнув в руки Гарри стакан.
Мальчик одним залпом осушил содержимое, успокаиваясь и не обращая внимание на удивлённые лица профессоров.
≪Это как же мистеру Уизли надо было оскорбить девочку, что при одном только упоминании у мистера Поттера едва не случился стихийный выброс? ≫ — подумал декан Рэйвенкло, смотря на своего подопечного. С тех пор, как юный Поттер попал на Рэйвенкло, Филиус Флитвик замечал, что мальчик часто ведёт себя по-разному: то он весёлый, то серьёзный, временами грустный, что бывает очень редко, задумчивый. Но впервые он видел его злым. Да и не просто злым, а разъярённым.
— У меня никогда не было друзей, — начал говорить Гарри. — Об этом позаботились мои родные, они ненавидят меня за то, что я волшебник, и пытались это из меня вытравить. По сравнению с моим кузеном, меня кормили мало, одежду я донашивал за ним, мне ничего не покупалось. Даже очки достались от кого-то из знакомых дяди, да и то, потому что сломались.
Три пары глаз уставились на Дамблдора, особенно злобным был взгляд Минервы. Да и сам директор был в некотором шоке. В том письме, что он оставлял вместе с Гарри на пороге дома, он просил, чтобы Петунья заботилась о малыше, как о своём сыне.
— Но при поступлении в Хогвартс я познакомился с Невом, Миа и Сью, — голос мальчика потеплел, а на его лице заиграла слабая улыбка. — Они стали моими друзьями, им неважно, что я — Мальчик-Который-Выжил. Для них я просто Гарри Поттер, с которым можно поговорить, обсудить учёбу или просто погулять. Они — мои друзья, и я не позволю никому их обижать. Драко Малфой, по сравнению с Уизли, оказался умнее: он уже пытался их оскорбить, но я ему всё объяснил, и тот сразу всё понял, по крайней мере, пока что он ничего не сделал. Да, он аристократ, что не мешает ему быть засранцем, но это можно списать на возраст, всё-таки он ещё мал и вряд ли он привык, что ему отказывают в дружбе.