Дима был уверен, что эти несколько коротких мгновений страха, изменят её навсегда, Лена потеряет лучшую часть себя. Что – то светлое и хрупкое, навсегда исчезнет из души, оставив после себя, грубый не заживающий рубец. Дима был уверен в этом и в этой уверенности, черпал силу. Сжав губы, в тонкую упрямую линию, рванул к подъезду, стряхивая с плеч цепкие руки, родительских нравоучений, оставляя в прошлом бесполезные в нашем жестоком мире, книжные наставления мудрых, но наивных людей.
Он словно вихрь влетел в подъезд, как раз в тот момент, когда за спиной Лены захлопнулась дверь Вовкиной квартиры. Дима, был уверен, он успеет, ни один волосок не упадёт с головы девушки.
Поднявшись по ступенькам на первый этаж, замер, взвыв, словно раненый зверь, как он мог забыть! Соседи с третьего этажа, продали пианино, жильцам с первого. И теперь громоздкий инструмент перегораживал узкий лестничный пролёт, не давая ему возможности подняться вверх, а лифт как назло не работал…
Глава 8
Пыль от ужасного взрыва, медленно оседала на месте разыгравшейся трагедии. Люди, не задетые взрывом, в панике бежали прочь, во всеобщей суматохе, никто не обратил внимания на Жанну молодую женщину в поношенной одежде и порванных кроссовках, она упрямо двигалась по улице сквозь смерть и страданья, к одной ей известной цели. Преодолевая ужасную усталость, она брела по забрызганной кровью мостовой, переступая через куски битого стекла, осколки кирпичей, навстречу своему видению.
Вот уже семь лет, ужасные образы ещё не наступившего дня, преследовали её повсюду, обязывая быть свидетельницей страшных, отвратительных вещей.
Глядя на мертвые тела, хаотично разбросанные по всюду, взрывной волной, она думала о том, что видения высасывают из неё жизнь, с каждым новым озарением, в ней умирает что – то светлое, доброе. Подумав об этом, она машинально дотронулась до живота, три года назад, пытаясь спасти ей жизнь, врачи забрали у неё самое дорогое, что может быть в жизни любой женщины.
Воспоминание выбили её из колеи, она замерла рядом с трупом пожилого мужчины с развороченным торсом и внутренностями вывалившимися наружу. Жанна почувствовала, как жалость к самой себе, апатия заполняют её, захотелось выпить. Женщине стоило огромного труда взять себя в руки, приложив всю волю которая в ней осталась, она заставила себя переступить через труп мужчины и двинулась дальше.
Запах свежей крови и горелой плоти, вызвал приступ тошноты, в одном из многочисленных офисов начал разгораться пожар, едкий дым вырвался из разрушенных стен и разбитых окон, стремительно заполняя всё вокруг.
Жанна закашлялась, прислонившись к стене, глубоко задышала, пытаясь справиться с приступом дурноты, почувствовав, что слабость охватившая тело отступила, достала из кармана грязный носовой платок, прижала к лицу, прикрывая нос и рот, двинулась дальше.
Она медленно плелась по улице, стараясь не смотреть на трупы и вслушиваться в назойливый стон раненых и умирающих, она ни чем не могла им помочь, да и не за этим она здесь. Ловко достав из замызганной хозяйственной сумки чекушку водки, жадно припала к ней, делая хороший глоток, подкрепляя им покидающее её самообладание.
Пятнадцать минут назад, неизвестный мужчина, зашёл в один из многочисленных офисом деловой части города, выбранный им наугад, с большой спортивной сумкой в руках.
Через несколько минут, он поспешно покинул здание. Уже без сумки, он пошёл прочь смотря себе под ноги, надвинув кепку на глаза, пытаясь широким козырьком скрыть лицо. Он едва успел отойти на безопасное расстояние, когда двери многочисленных офисов, жалобно скрипнув распахнулись, выпуская на улицу шумную, голодную толпу офисных работником, быстро осевшую в маленьких, многочисленных кафешках и бистро. Прогремел взрыв.
Вспомнив весь этот ужас, Жанна, словно парализованная, замерла посреди улицы заваленной трупами, заново переживая боль и страх, каждого погибшего.
Скоро здесь будет полно полицейских, напомнила она себе, выходя из ступора, надо идти дальше, осторожно выбирая места, куда ставить ногу, чтобы не поскользнуться на внутренностях, не наступить на мёртвое тело.
Рядом с перевёрнутым столиком, среди битого стекла и кирпича, молодая пара, совсем ещё дети, им нет и двадцати. Девушка с изрезанным осколками стекла лицом. Безразличным, застывшим взором смотрит на усилия умирающего парня, дотянуться до её руки своей дрожащей рукой.