Татьяна кисло улыбнулась, вспомнив, как скакала по комнате, уворачиваясь от незваного гостя и двух его плечистых сопровождающих в форме контролеров. Они тянули к ней когтистые черные лапы с зажатой в пальцах металлической хренью, которая подозрительно мигала цветными лампочками. Бедный Крууш! От его квартиры одни руины, наверное, остались! Танька тоскливо вздохнула. А ведь так уютно было в доме до погрома. С другой стороны, как еще могла реагировать перепуганная девушка на трех здоровых мужиков с неизвестными намерениями? Весь не особо богатый жизненный опыт подсказывал ей одно - драпать! Жаль, не удалось. Единственное, что хоть как-то грело душу, это воспоминание об обескураженном аристократишке в "воротнике" из космического пейзажа. Сюрприз хмырю чешуйчатому получился знатный, когда на обруче, водруженном-таки на голову пойманной землянки, одна за другой погасли все цветные лампочки... кроме красной.
Впрочем, восседая на пыточном инструменте, красиво именуемом корректором осанки, и не имея при этом возможности ни нос почесать, ни конечностями подвигать, ни, что самое печальное, уши заткнуть, Танька была готова пожертвовать этим приятным воспоминанием ради любого другого цвета на треклятом приборе. Даже белого. Потому как быть возрожденной тунеядкой ей совсем... ну совсем-совсем не нравилось!
***
Круушшэш сидел на кухонном столе, обняв большую пузатую кастрюлю, и поедал маленькие комочки из смеси рубленого мяса и крупы, плавающие в густой ядовито-красной жиже. Запас этого странного варева, вкуса которого он, честно говоря, не ощущал, Ташши наготовила приличный, но... уже виднелось дно. А больше от иоши ничего не осталось.
Шшайл тоскливо вздохнул, подцепил очередной кривоватый комочек и отправил его в рот. Крууш был один уже целых десять дней. Первые три провел в анабиознике у контролеров, после того как не удержался и начистил чешую Мрышу. Конечно, если бы он полез к какому-то другому красному, все было бы гораздо хуже, но давнее знакомство с этим конкретным аристократом имело некоторые плюсы. Едва успев вылезти из желеобразной массы, в которой ему трое суток внушали запрет на агрессию и уважение к вышестоящим особам, шшайл помчался выяснять, куда же на этот раз угодила его непоседливая подопечная. Единственное, что он успел узнать до ареста, это то, что Ташши одна из возрожденных. Что и радовало, и беспокоило одновременно.
Самый скверный вариант отметала унылая физиономия красноголового, но бывали редкие случаи, когда потерянная душа шшайла, получившая новую жизнь в теле землянина, выдавала принадлежность и к черной касте. А от одной мысли об его иоши в стенах казармы Круушу становилось дурно. Причем непонятно отчего больше: то ли от страха за хрупкую, непривычную к нагрузкам землянку, то ли от ужаса за безопасность родной Шша. Как покровитель Круушшэш имел право опротестовать запрос касты и собирался этим правом воспользоваться. Собирался... пока не узнал, что никаких прав у него уже нет. Совсем никаких! Даже права пригласить Ташши на прогулку по оранжерее. Кто бы мог предположить, что третий за всю историю Шша случай возрождения красной души на Земле выпадет на долю его забавной девочки. Зато становилось понятно, отчего так сложно давался ей язык шшайлов и прочие учебные дисциплины. Когда свободный дух терял связь с родной планетой, попадая вместо тела чешуйчатого новорожденного в "окно" между мирами, на его разум каким-то непонятным образом накладывался сильнейший блок. И снять его без особых приборов было крайне сложно...
***
Танька сидела на белом диванчике "обтекаемой" формы и бубнила про себя:
"Осанка, осанка, треклятая осанка..."
Ее лицо, старательно замазанное красилами... багрилами... бордовилами... короче говоря, ярко-красной кремообразной массой для "улучшения тона и фактуры кожи", застыло, словно маска, с неестественной улыбкой на сомкнутых губ. Показывать зубы у "ящеров" красной касты считалось не приличным жестом. Хотя, имей девушка такой частокол во рту, тоже не стремилась бы его демонстрировать. Таню абсолютно не интересовало, о чем там шипят ее новые "подруги", жеманно растопырив костлявые пальцы и потягивая приторно-сладкий коктейль из высоких стаканов с трубочками. Главным было - помнить про осанку! Потому что еще один сеанс на корректоре она просто не переживет.
Еще чуть-чуть, еще немного... Досидеть до ухода "ящериц", поужинать с неожиданно обретенной семейкой и, семеня ногами, закованными в плен узкой юбки, исчезнуть за дверью своей комнаты. Чтобы там, с головой накрывшись одеялом, вернуться к исконным вопросам: кто виноват и что делать?! Впрочем, ответ на первый вопрос девушка знала - Мрыш виноват, чтоб у него все щупы отвалились! Скотина любвеобильная! Рассчитывал, что каста не определиться и светлокожей шенаи предложат работу в секс-эскорте. Обломался, гуд. Угу... Вот только что делать новоявленной аристократке, которая таковой быть не особо-то и желает? Куда бежать? К кому? А, главное, как?!
Если бы кто-то поведал маленькой Танечке мечтающей о родителях, что, обзаведясь папашей, она будет испытывать горячее желание его похоронить, девушка, конечно же, не поверила бы. И очень зря! Престарелый, а потому не красный, а нежно-розовый, представитель элиты Шша за каких-то две недели достал ее так, что она готова была лично выкопать ему могилку... пластмассовым совочком. Да что там! Даже палочкой от эскимо! А ведь кроме этого маразматичного индивидуума имелись еще заботливые тетушки в количестве двух штук. Пяток сверхядовитых кузин. И Мрыш... женишок недоделанный. Одно радовало - предстоящему браку он радовался примерно так же, как и невеста.
Улыбка на Танькином лице стала еще шире, превращая глаза в крохотные щелки. Назначенные папашей подруги брезгливо скривились. Самая ядовитая, Коошшека, сразу же переименованная девушкой в Кошелку, скорчила скорбную мину и ободряюще похлопала новую родственницу по руке.
- Не переживай, Карруша! - сказала она Тане, назвав ее новым именем, данном кастой. - Скоро твое тело будет таким же красивым, как душа!
Девушка стиснула зубы, чтобы не зарычать. От предстоящей процедуры ее буквально, без преувеличений, бросало в дрожь. Если пробуждение памяти духа она еще как-то пережила, хоть и сопротивлялась мысленно попыткам потусторонних голосов влезть в ее голову. Но от этого процесса, помимо мигрени, хоть польза была! Нет, никакой прошлой жизни Татьяна не вспомнила, зато язык выучила за пару дней, как таблицу умножения на два в начальной школе.
Но смена тела? Это уже слишком! Мало того, что сначала придется умереть, а потом снова возродится... так еще и стать такой же вот чешуйчатой дылдой. Нет... поначалу девушка почти смирилась с мыслью быть похожей на остальных... Поначалу. Подумала, что мир все-таки чужой, и в обычном для него теле, вероятно, было бы комфортнее здесь жить, но... потом эта Кошелка дырявая обмолвилась, печально хлопая лысыми веками, что искусственно созданные тела особенно подвержены аллергиям. От них (внимание!) облезает чешуя, и жутко чешутся проплешины. Танька представила себя... такую стройненькую, длинненькую, красненькую... с розовенькими пятнами по всему телу и поняла, что лучше сдохнет, но в родном, может, не самом красивом для шшайлов, но вполне симпатичном для землянки виде! Вот только еще Мрыша бы прихватить на тот свет для равновесия в природе...