— Прекрати! — выкрикнула Вайсс. — Пожалуйста, хватит!
Звуки стихли, а фигуры превратились обратно в туман, но теперь уже ничто не могло убрать всё это из ее памяти.
— Он... он сам себя убил, — прошептала Вайсс.
Судьба подтвердила ее высказывание целым вихрем эмоций, ни одна из которых не оказалась хоть сколько-нибудь хорошей.
Жон совершил самоубийство...
Вайсс никак не могла в это поверить. Хотя нет, могла.
В те времена на него навалилось сразу и падение Бикона, и смерть любимой. Мир был разорван на части, и далеко не каждый на месте Жона оказался бы способен продолжить жить в нем дальше...
Глаза Вайсс внезапно округлились.
Он ведь говорил ей, что практически не помнил самую первую жизнь. Неважно, что именно Вайсс о ней спрашивала, Жон всегда утверждал, что это было слишком давно, и воспоминаний почти не осталось.
Она так и не поняла, являлись ли его слова ложью.
— Мог ли Жон попытаться подавить в себе эти воспоминания или и в самом деле всё позабыл? Ну, я знала о том, что у него имелись некоторый проблемы из-за пережитого, но...
Пожалуй, это объясняло его кошмары. Особенно те, которые касались Пирры.
— Жон всё еще винит в случившемся именно себя. Может быть, ничего и не помнит, но всё равно винит.
Вайсс подняла взгляд, хотя Судьба по-прежнему не спешила что-либо подтверждать или опровергать.
— Именно поэтому ты вернула его обратно в прошлое, верно? Жон погиб, что явно не сочеталось с твоими планами. Ты позволяешь другим людям умирать вместо Пирры, как, например, мне, но он для тебя оказался чем-то очень важен. Настолько, что его никто не может заменить.
Она слегка прищурилась, попытавшись расшифровать посланные ей Судьбой эмоции. Большая их часть оказалась положительной, что, скорее всего, следовало трактовать как подтверждение.
— Ты нуждаешься в Жоне, — кивнула Вайсс. — Без него в будущем что-то пойдет совсем не так, раз уж из всех вещей, на которые ты могла повлиять, было выбрано именно его выживание.
От Судьбы пришло раздражение вперемешку с согласием, а туман принялся формировать другую сцену.
На этот раз фигура Жона вскочила с кровати, ощупала руками грудь и оглянулась по сторонам.
— Н-но я же умер... Почему я здесь оказался? Это что, был всего лишь сон?
Тот момент, когда он впервые очнулся после смерти.
Сцена вновь изменилась, показав Жона стоявшим на одном колене и опиравшимся на воткнутый в землю меч.
— Просто невероятно. Кто бы это ни сотворил — какой-то Бог или мое собственное Проявление — спасибо тебе! Я сделаю мир лучше и спасу тебя, Пирра! Обещаю!
И снова сцена поменялась.
Жон остался всё в той же самой позе, но теперь испытывал явно совсем другие чувства.
— Я опять потерпел неудачу. Ладно, неважно. Рано или поздно я сумею отыскать правильный путь. Держись, Пирра, я тебя не подведу!
Туман разгладился, а на Вайсс обрушился целый поток раздражения, гнева и отчаяния. Голова затрещала от боли, а из носа вновь потекла кровь, но даже несмотря на это, она мрачно улыбнулась.
— А чего еще ты от него ожидала? Это ведь не кто-то там, а Жон. Он упрям, как осел, и целеустремлен, словно разогнавшийся паровоз. Если ты хотела, чтобы Жон вел себя, как в самой первой жизни, но не заканчивал ее самоубийством, то всё сделала неправильно. Он не из тех людей, которые будут просто сидеть и смотреть на то, что им не нравится. Не стоило давать ему повторять то же самое во второй раз.
А также в третий, сотый и тысячный...
Задумка Судьбы становилась понятной. Она желала добиться оригинальной временной линии, в которой Жон бы выжил. А вот он сам намеревался воспользоваться этим, как ему казалось, шансом, чтобы спасти дорогих людей.
Судьба вовсе не пыталась бороться с Жоном, но он с ней сражался изо всех сил.
Улыбка Вайсс стала еще шире.
Впрочем, уже через мгновение она исчезла...
Если Жон и дальше продолжит свою борьбу, то Судьба будет раз за разом отсылать его назад в прошлое, и всё это никогда не закончится. Никто из них не сдастся, и ни к какому решению они в итоге так и не придут.
Жон продержался уже тысячу лет, но сколько еще времени он сумеет провести в бесконечных битвах, пока окончательно не сломается? Сейчас его психологические травмы были видны любому, кто пытался хоть немного к нему приглядеться, но что от Жона останется, к примеру, через десять тысяч лет?
Он просто распадется на части... И что же будет тогда? Что произойдет, если Жон окажется не способен исполнить свое предназначение? Наступит конец света, в котором погибнут вообще все?