— Макс настоял, чтобы ты была в них. И думаю, он их покупал с расчетом на это мероприятие, — усмехнувшись, заключает Вика. — По цвету подходит идеально. Цени. Я старалась. А теперь садись, — она отодвигает стул перед туалетным столиком, заставленным разнообразной косметикой и средствами ухода. — Эдик, приступай, — командует нашему общему визажисту. А пока тот колдует над моей внешностью, незаметно достает бархатный футляр и протягивает мне. — Это тоже от Макса. Он хотел сам, но я запретила ему к тебе приближаться.
— Мы уже виделись, — признаюсь я. — На пляже.
— Вот засранец. Не удержался все-таки, — со смешком комментирует Вика.
Немного волнуясь, я открываю футляр и потрясено задерживаю дыхание, разглядывая изумительной красоты комплект с розовыми алмазами. Ожерелье и серьги тонкой ручной работы и наверняка зверски дорогие, но я не хочу и не буду ругать Макса за излишнее транжирство, потому что он не просто купил мне дорогую побрякушку. Это очередное признание в любви, запечатанное в благородном металле и щедро присыпанное россыпью драгоценных камней особенного оттенка. И хотя я давно выросла из розового цвета, и мои вкусы давно изменились, скрупулёзное ностальгическое внимание Максима к мелочам трогает меня до глубины души и… до слез.
— Так, оставить мокроту, — ругается Эдик, убирая влагу из уголков моих глаза с помощью ватных палочек.
Вика берет свободный стул и присев рядом, усердно дует мне в лицо.
— Так лучше? — спрашивает она.
— Ага. — киваю я. — Знаешь, Вик, мне кажется, у нас будет девочка. Ощущения совсем другие и столько знаков вокруг…
— Ну и классно. Не думаю, что для Макса принципиален пол. Он такой счастливый ходит, что будет рад даже тройне. У вас там, кстати, один?
— Один. Слава богу. Так сразу стать многодетной матерью я пока не готова.
— Какие ваши годы. Наверстаете еще.
— Спасибо, хватит пока двух. А вы с Рудольфом еще не думали о детях? — спрашиваю я, невольно любуясь рыжей красавицей в зеркальном отражении.
— Ох, Варя… — внезапно помрачнев, протяжно выдыхает Вика, заставив мое сердце обеспокоено сжаться.
— Что такое?
— Ничего. Просто предсвадебный мандраж, — отмахивается она, натянуто улыбнувшись. — Ты такая счастливая, Варь. Светишься вся. — добавляет с тщательно скрываемой тоской в голосе и нервно хватается за свой телефон, когда тот начинает активно вибрировать.
— Будущий муж соскучился? — интересуюсь я, настороженно наблюдая за быстрой сменой эмоций на ее лице. — Вик? — настойчиво зову, но она словно не слышит. Мобильник, наконец, перестанет звонить, но уже через секунду одно за другим начинают пиликать сообщения. — Это не Рудик, да? — с упавшим сердцем догадываюсь я.
— Нет, — Вика качает головой, сверкая, как медный таз.
Вот черт, кажется, нашего ведущего свадеб ждет незапланированный элемент в сюжете. Под кодовым названием: «Сбежавшая невеста».
— Твой режиссер? — задаю риторический вопрос, уже точно зная, какой услышу ответ.
— Он здесь. Только что прилетел. Представляешь? Говорит, что любит меня и никому не отдаст. — Вика захлебывается от восторга, суетливо вскакивая со стула. — Он приехал за мной, и ночью мы вылетаем на Багамские острова.
— Багамские острова звучит, конечно, заманчиво, но ты замуж выходишь, Вик. Гости собрались, жених ждет, — пытаюсь образумить свою импульсивную сумасбродную подругу.
— Свадьба будет, Варь. Гостям хватит и одной, а я тоже хочу как ты… по-настоящему. Понимаешь? И не через десять лет, а сейчас, — возбужденно щебечет она, подхватывая со столика свою сумочку и проверяя в ней наличие паспорта. — Извинишься перед всеми за меня? Ага?
— Ага, — обречено бормочу я, понимая, что, если Вика что-то вбила в свою голову, переубеждать ее — дохлый номер.
Несмотря на очевидные различия в наших характерах, я сама всегда была такой. Если приняла решение — меня не свернуть… с небольшим и единственным исключением, благодаря которому я оказалась здесь.
— Будь счастлива, сестренка. Увидимся в Москве. Люблю вас обоих, — чмокнув меня в щеку, Вика со скоростью ветра вылетает из комнаты.
На стремительное бегство одной из невест Эдик реагирует с хладнокровным спокойствием, вызывающим у меня определенные сомнения.
— Ты знал, что ее режиссер появится?
— Догадывался, — небрежно пожимает плечами Круглов. — Не забывай, что я нахожусь в гримерках театра практически двадцать четыре на семь и много чего интересного слышу. Скажу больше, об этом догадывался даже жених.