Быстро привожу себя в порядок, натягиваю первые попавшиеся джинсы и футболку. Прежде чем уйти, бужу Влада. Он сонно хлопает глазами, силясь понять, что я ему пытаюсь втолковать. Вкратце рассказываю куда еду и зачем.
— А братца ее там не будет? — мгновенно просыпается Влад. Буровит меня недовольным взглядом, растирая ладонями лицо.
— Нет, она одна живет, — отвечаю я, впопыхах собирая волосы в хвост на затылке.
— Так пусть ему позвонит. Ты-то почему должна подрываться?
— Влад, не нуди. У нее там беда случилась, а ты со своей ревностью. Сейчас вот точно не в тему.
— Давай я с тобой поеду? — вызывается муж, подрываясь с кровати.
— Это девчачьи дела. Я туда и обратно, — отрицательно мотнув головой, выбегаю в коридор и, схватив сумочку, открываю входную дверь.
— До обеда чтобы дома была, — рычит мне вдогонку муж.
— Буду, — взглянув на часы, отзываюсь я и выскакиваю на площадку.
По дороге до коттеджного поселка созваниваюсь с Викой еще несколько раз, кое-как добившись от нее внятных объяснений.
Как я и предполагала, накануне она устроила дома очередную вечеринку для своей разношерстной богемной компании. Повод для большой попойки был весомый. Рудольф Островский — последний Викин бойфренд решил и правда стать последним в ее послужном списке, предложив любвеобильной Рыжуле покончить с разгульной жизнью и вступить в законный брак.
Сценарист не оплошал и подошел к делу с выдумкой. Сделал все красиво и романтично, с цветами, кольцом с бриллиантом и на глазах сотен зрителей. Вылетел на сцену под занавес и буквально нокаутировал Вику своим предложением. Она, недолго думая, согласилась, публика взорвалась аплодисментами, коллеги рассыпались поздравлениями.
Ну а потом, как положено, грандиозная вечеринка в честь помолвки. Толпа народа, алкоголь рекой и гулянье до утра. Точнее до глубокой ночи. На радостях Вика сильно перебрала, поднялась к себе в спальню и вырубилась. Очухалась уже в момент драки. Махач в ее комнате устроили Рудольф и ее бывший любовник-режиссер, из-за разрыва с которым она одно время долго убивалась.
Делили разъяренные мужики, разумеется, не бутылку вискаря, а Вику. Оказалось, что спьяну она не поняла, с кем завалилась в постель. Само собой не только для того, чтобы спать. Это с Викиных слов, но я сомневаюсь, что дела обстояли именно так.
В общем, помолвка закончилась громким скандалом. Повезло, что соседи в отъезде и ментов не вызвали, иначе веселье закончилось бы еще плачевнее. Рогатый жених и его соперник разнесли сначала спальню, затем спустились в гостиную и продолжили разборки там. Вике, пытавшейся разнять своих мужиков, прилетело по лицу. От кого — она не помнит, как сильно пострадала — не знает, потому что боится смотреться в зеркало. А вдруг вместо рыжей красавицы в отражении поселился Квазимодо с разбитой физиономией? Страшно же? Еще и в спектакле завтра вечером играть.
Как только начались эти петушиные бои, гости благополучно разбежались. Драчуны, устав друг друга метелить, тоже ретировались, бросив виновницу заварушки в расхераченном в хлам доме.
В общем, сейчас она одна, льет горькие слезы, проклинает себя, с горя допивая то, что не разбилось во время драки, и мечтает умереть… хотя бы на недельку, а после чудесным образом воскреснуть, как птица Феникс. М-да-а, Вика в своем репертуаре и себе не изменяет, а вот своим кобелям — всегда пожалуйста.
Оставив свою Хендайку на парковке, забегаю на крыльцо и толкаю незапертую дверь.
— Твою ж мать… — потрясённо выдыхаю я, перешагнув порог Красавинского таунхауса.
Такого погрома мне видеть еще не доводилось. В первый момент даже показалось, что я адресом ошиблась. По гостиной словно ураган прошел. Мебель частично перевёрнута, частично сломана, на полу осколки от бутылок и посуды. Стеклянный кофейный столик вдребезги, остался только каркас и тот местами погнут. Стены и пол в брызгах крови, и ее количество приводит меня в тихий ужас. Создается ощущение, что битва была массовой, а не из двух человек. Горшок под моим любимым фикусом разбит, земля рассыпана по всей комнате, сам цветок вместе с корнем валяется рядом с обломками крушения.
— Вик, ты где? — прочистив горло, сиплю я.
— Тут, — раздаётся слабый писк из-за заляпанного остатками закусок дивана. Обогнув его, нахожу Вику сидящей на полу с полупустой бутылкой шампанского в обнимку. Всклоченные волосы закрывают лицо, поза неподвижная, ногти переломаны, руки в крови.