— Но он же был в порядке, когда мы ехали сюда на скорой, — беспомощно бормочу я.
— Так часто бывает, — тяжело вздыхает доктор. — Симптомы нарастают постепенно по мере того, как образовавшаяся гематома начинает давить на головной мозг. При осмотре он потерял сознание, началась рвота… — мужчина делает деликатную паузу. — Есть еще кое-что, о чем вы все равно узнаете.
Разве может быть что-то хуже, чем уже есть? Я второй раз за день стою в больничном коридоре, сходя с ума от волнения и неизвестности.
Телефон в сумочке разрывается от звонков Грудининых. Откуда они узнали, что с Владом произошло несчастье — понятия не имею. Возможно, он сам им позвонил.
Почему родителям, а не жене? Об этом я спрошу у него позже.
Когда мне сообщили об аварии, я как раз парковалась возле нашего дома. Развернулась и помчалась к месту ДТП. Влад как раз забирался в неотложку. Немного пошатываясь, но своими ногами. Он был в сознании и уверял, что беспокоиться не о чем. К моему шоку добавилось потрясение от того, что вторым участником аварии оказался Красавин. Он, к счастью, не пострадал. Судя по тому, что я успела увидеть и услышать, виновником ДТП являлся мой муж. С Максом я не говорила, сразу уехав вместе с Владом в больницу. Разборки с Красавиным я тоже оставлю на потом. Сейчас совершенно не до него.
— Говорите, — обессиленно бормочу я, не зная к чему еще должна морально подготовиться. Если это, вообще, возможно.
Слишком много всего навалилось за один день. С Викой все более-менее понятно — жить будет, а состояние Влада вызывает серьезные опасения. В голове не укладывается… Он же опытный и внимательный водитель. Осторожный и педантично соблюдающий правила дорожного движения. У него и штрафов-то почти нет…, или я о них не в курсе.
— По запросу инспектора ДПС вашему супругу провели экспресс-тест на содержание в организме алкоголя и наркотических веществ, и он оказался положительным, — пристально глядя мне в глаза, произносит врач. — Лаборатория проведет дополнительные химико-токсилогическое исследование, но скорее всего результат подтвердится.
— Не может быть, — отрицательно мотаю головой. — Ночью он встречался с другом и возможно немного выпил, но времени прошло более чем достаточно…
— Варвара, речь не об алкоголе, — перебивает меня доктор.
— Что? — растерянно блею я, не в силах поверить в реальность происходящего.
Мне пытаются втолковать, что Влад был под кайфом? Это же полнейший бред. Он не употребляет… Нет! Я бы заметила. От Марата всего можно ожидать, но Влад… он… Он не такой.
— Это ошибка, — цежу сквозь стиснутые зубы.
— К сожалению, нет. Тест информативен спустя сорок восемь часов после однократного применения наркотического вещества и до семи дней при систематическом приеме. Судя по вашей реакции, речь идет о первом варианте, — мягко произносит врач, стараясь то ли утешить, то ли приободрить меня. — Расслабляясь с друзьями, мужчины иногда позволяют себе не только крепкие напитки. Ни в коем случае не оправдываю подобное поведение, но такое в моей практике случается часто. И далеко не всегда речь идет о серьезной зависимости. Вашему супругу не стоило садиться сегодня за руль. Да и завтра по-хорошему — тоже.
— Вы не понимаете, мой муж — профессор медицинских наук, — упорствуя я, отрицая саму вероятность того, что Влад мог добровольно и в здравом уме принять запрещённые вещества.
— На днях в нашу клинику поступил священник с передозировкой, — док приводит говорящий, по его мнению, пример. — Увы, профессия, должность и прочие регалии не являются гарантией от…
— Давайте, дождемся точных результатов, а потом будем вешать ярлыки, — не дав врачу закончить мысль, упрямо отрезаю я.
— Как скажете, — вежливо улыбнувшись, мужчина сдержанно прощается со мной и скрывается за дверями реанимации.
Привалившись спиной к больничной стене, я какое-то время отрешенно смотрю в одну точку, прокручивая в памяти все пятничные посиделки Влада с Маратом, пытаясь найти опровержения доводам врача. Но это чертовски сложно сделать, потому что к тому моменту, когда муж возвращался домой, я, как правило, спала.
Утром он вел себя как обычный мужик с похмелья. Жаловался на слабость и головную боль, полдня отлёживаясь в постели. Не было никаких странностей, ни широких зрачков, ни скачков настроения, ни всплесков активности или наоборот глубокой подавленности. Влад довольно быстро приходил в себя. Я и в страшном сне не могла предположить, что он балуется чем-то таким.