— Ты очень спешишь? — нащупав молнию на ее спине, медленно тяну ее вниз. И не встретив сопротивления аккуратно высвобождаю свою на удивление тихую и покорную Золушку из платья.
Ткань с тихим шелестом подает к нашим ногам. Я шумно сглатываю, уставившись на упругую грудь в полупрозрачном бюстгальтере. Звонкий щелчок застежки и сочная тройка выпрыгивает прямиком в мои ладони. Маленькие розовые сосочки призывно торчат, вызывая прилив слюноотделения у меня во рту.
— Очень, — кивает она. — Но, думаю, полчаса в запасе у нас есть, — послав мне лукавую улыбку, Варя переступает через платье и начинает пятиться к выходу из кухни. Абсолютно голая и совершенно бесстыжая. Ну а я, само собой, догоняю, и, подхватив на руки, волоку свою драгоценную добычу к лестнице.
Варька буквально выжала из меня все соки. Не помню такого, чтобы мой прибор работал три часа подряд без остановки. Тут чуток привираю — конечно передышки были. На перекур и перекус потому, как трахаться в таком темпе на голодный желудок — это… ну в общем, непросто. Мужской организм без дозаправки сбоит, даже если глазами и мозгами готов геройствовать в койке до утра. А нам с Варькой хотелось именно так — без сбоев и до утра. Первое удалось. Второе — от меня, увы, не зависело, да и от нее, по большому счету, тоже.
Мы оба дорвались до того, чего одержимо хотели, и разойтись в разные стороны казалось невозможным и противоестественным. Но пришлось — реальность пробралась за плотные шторы моей спальни и выкрала мою Мальвину. Это было так же неизбежно, как то, что случилось на кухонном столе и потом раз пять повторилось в спальне. В промежутках между забегами Варя периодически пыталась сбежать в душ, и я ее там неизменно настигал.
Ее телефон, брошенный на прикроватный столик, ни разу не пикнул. Может быть, она отключила его или поставила на беззвучный, что было свойственно прежней Варе и невозможно — для настоящей.
В итоге вместо получаса она осталась на три, но и эти 180 минут пронеслись так быстро, что я ушам не поверил, когда Варя сказала, что никогда еще не возвращалась домой позже полуночи, и мама устроит ей знатную взбучку. Насчет «никогда» тоже было неправдой, потому как мне известны как минимум два раза, когда Мальвина являлась домой под утро. Лично видел, поэтому и утверждаю.
— Главное, чтобы не нажаловалась мужу, — не подумав ляпнул я.
— Своему или моему?
Уже полностью собранная, Варя обувается в прихожей, затуманенным взором блуждая по моему оголенному торсу, задерживаясь то на одном рубце, то на другом, едва заметно хмуря брови и не решаясь спросить вслух. Уважая мои границы, чувствуя мои болевые точки. Все это было между нами раньше и вернулось сейчас.
— Своему. Если твой отчим узнает, то во имя спасения семьи, заберет свою супругу домой, чтобы лишить тебя возможности болтаться с любовником по ночам.
— Мама не станет вмешиваться, дядя Сережа — тем более, — качнув головой, Варя приближается вплотную и проводит ладонью по моей заросшей двухдневной щетиной щеке. — И она не скажет никому ни слова, как раз во имя спасения семьи. Но, разумеется, будет переживать и осуждать. А я очень этого не хочу.
— А я не хочу, чтобы ты уходила, — признаюсь с откровенной тоской в голосе.
Привалившись спиной к стене, я безрезультатно придумываю причины уговорить Варю задержаться еще на полчаса, которые потом незаметно перетекут в три. Но в то же время я отдаю себе отчет, что не имею никакого права просить ее о подобном.
— Я тоже не хочу уходить, — Она поднимает полный сожаления взгляд к моему лицу. — Но, если бы люди жили исключительно своими желаниями, мир давно превратился бы в хаос.
— Давай я хотя бы тебя отвезу? — схватив с вешалки кожаную косуху надеваю прямо на голое тело.
— Я же на машине, — с легкой улыбкой напоминает она.
— В курсе. Я могу сесть за руль, доставить тебя до дома, а потом на такси вернуться сюда, — детально описываю только что созревший план. Варя воспринимает мое стремление хоть как-то продлить наш контакт по-своему.
— Я не въеду в билборд только потому, что изменила мужу, — выдает она и резко меняется в лице, осознав, что только что сказала. — Извини, я не должна была…
— Не извиняйся, Варь. Я давно отпустил ту ситуацию, и она никак не связана с тем, что предлагаю тебе сейчас.
— Это лишнее… правда. Я доеду сама, — несмотря на мои заверения, упорствует Варя.
Чертовски упряма. Впрочем, как и всегда. Но было время, когда она старалась мне уступать, перешагивая через свою гордость и замалчивая обиды. Ничем хорошим это не кончилось.
— Варь, мне не трудно, — настаиваю я.