Гермиона молча наблюдала за тем, как над столом, поддерживаемая заклинанием, плывёт её бывшая профессор по маггловедению. Если честно, это первое полноценное собрание, на котором присутствует новоявленная Пожирательница. И это было волнительно. Ей стоило большого труда не выдать своей нервозности, когда Пожиратели обсуждали планы по поимке Гарри, но она справилась – хотя тут по большей части виновен Крестраж в ней, расточающий буквально детский восторг от присутствия неподалёку своего Хозяина – и теперь, кажется, предстоит новое испытание. Девушка перевела обеспокоенный взгляд на Драко, рядом с которым сидела – тот выглядел бледнее поганки, ведь буквально только что Волдеморт отобрал палочку его отца, да и юноша уже успел заметить парящую женщину.
Волан-де-Морт поднял палочку Люциуса Малфоя, наставил ее на медленно вращавшуюся над столом фигуру, слегка повел палочкой. Фигура ожила, застонала и забилась, как будто пытаясь порвать незримые путы.
— Ты узнаешь нашу гостью, Северус? - осведомился Волан-де-Морт. Снейп поднял взгляд к перевернутому лицу. И все Пожиратели смерти уставились вверх, на пленницу, словно получив наконец разрешение проявить любопытство.
Как только лицо несчастной повернулось к огню, она произнесла надтреснутым, полным ужаса голосом:
— Северус! Помогите!
— Да, разумеется, - произнес Снейп, едва лицо ее снова медленно отворотилось в сторону.
—А ты, Драко? - спросил Волан-де-Морт, поглаживая не занятой палочкой рукой голову змеи. Драко резко потряс головой. Теперь, когда женщина очнулась, он, казалось, не мог больше смотреть на нее. - Ну да, ты же не ходил на ее уроки, - сказал Волан-де-Морт. – Гермиона?
Взгляд бедной женщины, как и всех присутствующих, переметнулся на блондинку, сидящую рядом с семейством Малфоев. Профессор не поверила своим глазам – даже, если учесть общую схожесть этой блондинистой девушки с её любимой ученицей, это просто логически не могла быть она.
— Чарити Бербидж. – равнодушно сказала бывшая Гриффиндорка. – Преподаватель маггловедения.
Полная, сутуловатая женщина с заостренными зубами захихикала:
— Да, профессор Бербидж сообщала детям чародеев и волшебников сведения о маглах… Объясняла, что они не так уж и сильно отличаются от нас…
Один из Пожирателей смерти плюнул на пол.
— Северус… Мисс Грейнджер.. пожалуйста… пожалуйста…
— Молчать! – Волан-де-Морт снова взмахнул палочкой Малфоя, и Чарити умолкла, словно ей в рот засунули кляп. – Однако грязнить и развращать сознание детей чародеев профессору Бербидж было мало, поэтому на прошлой неделе она напечатала в «Ежедневном пророке» страстную статью, посвященную защите грязнокровок. Волшебники, говорит она, должны принять в свои объятия этих людишек, крадущих наши знания и нашу магию. Вырождение нашей чистой породы, уверяет профессор Бербидж, есть вещь самая желательная… она была бы лишь рада, если бы все мы спаривались с маглами… или же, вне всяких сомнений, с оборотнями…- Презрение так и струилось в голосе мага. Все молчали, боясь обратить грев тёмного мага на себя. В полной тишине он произнёс. – Авада Кедавра! – всего два слова, зелёный луч, и женщина безвольной куклой падает на стол. Многие – вернее большинство – предпочли отвернуться, стоило змее, услышавшей указание своего хозяена, подползти к мёртвой и теперь уже точно бывшей профессору маггловедения. – Кушать подано, Нагайна!
Странно, но в противовес всем законам логики, Гермиона не почувствовала никакого отвращения. Она понимала, что во всём виноват кусок души Волдеморта, находящийся в ней, но ничего не могла подделать с тем, как радостно бьётся её сердце при виде чужой смерти. С этим нужно было срочно что-то делать. Что? Девушка не знала, но хотя бы попытаться взять крестраж под контроль стоило. В конце концов, в ней целая, нетронутая противоестественными ритуалами – если не считать то, что в ней крестраж, конечно – душа. А целая Душа явно по сильней маленького осколка будет. По крайней мере, Блэквуд на это надеялась.
Комментарий к Глава 2
В честь того, что мне починили ноутбук - новая глава. Не знаю, нужна ли кому-то она, но тем не менее.
Группа про мои фанфики - https://vk.com/club89977622
========== Глава 3 ==========
Заклинания мелькали, пересекая все попытки уйти, а волшебники в тёмных мантиях и серебряных масках всё прибывали и прибывали. Гарри, разбрасывающийся заклинаниями вокруг в попытках помочь сражаться с нападавшими, к своему ужасу почувствовал, что оборотное зелье заканчивает своё действие, возвращая вместо вымышленного Барри Уизли реального Гарри Поттера. Юноша с потаенным страхом искал взглядом своего – теперь уже единственного, после предательства Гермионы – лучшего друга. И никак не находил. А вокруг – мельтешение красок, вспышек, криков и страхов самих людей, что сейчас пытаются выжить.
Гарри сделал глубокий вздох и вновь помчался искать друга, уклоняясь от заклинаний. Им нужно было срочно уходить, чтобы не попасться самим и не подвергнуть всех присутствующих ещё большей опасности.
А в его голове всё ещё эхом отдавался слова Кингсли Бруствера:
«Министерство Магии пало!»
***
Гермиона была как раз в самой гуще событий, когда это случилось.
По правде, девушка старалась не использовать совсем уж опасные заклинания вроде той же Авады, чтобы не навредить сверх меры невинным, но, к сожалению, чтобы не подставить себя под монастырь в лице Волдеморта или не попасть под те же довольно-таки опасные заклинания, которые используют остальные в тщетных попытка защититься, ей тоже приходится не полагаться на одни лишь «Экспелиармус» да «Остолбеней». Это было её первое официальное задание – маленький шаг к тому, чтобы заставить Тёмного Лорда потерять бдительность, чтобы… чтобы. Что она собирается делать потом, девушка ещё не успела придумать. – и было бы в высшей мере глупо подставится на этом этапе лишь по причине собственной слабости и излишнего милосердия. Впрочем, с последним дела, откровенно говоря, обстояли плохо.
Крестраж внутри девушки требовал крови, боя, чужой боли и страха. И, грешным делом казалось Гермионе, ни она, ни её сердце, ни даже её эфемерная – целая и по идее более сильная – Душа не против «немного повеселиться» на этом празднике жизни. Желательно так, чтобы плохо было всем, кроме неё самой. И, чёрт возьми, её это очень пугало. Но даже этот страх порождал не более, чем скачёк адреналина, что уж говорить об отвращении, которого она по не понятным ей же причинам не чувствовала.
Часто крестраж брал вверх – практически постоянно, если быть вернее – но девушка научилась хотя бы распознавать такие моменты – в большинстве случаев – и хотя бы контролировать свои мысли, слова, поступки, чтобы не выдать себя.
Но, когда это сумасшедшее нечто внутри неё жаждало крови и страха, юной Блэквуд было довольно-таки сложно остановить свои порывы. Откровенно говоря, это не получалось почти некогда – она срывалась, кричала на пустую комнату, реже – на Драко или таких же малолетних идиотов-Пожирателей, как и она сама, на тренировках, но в такие моменты рядом был Малфой, который, похоже, даже не понимал, как подставляет себя своими же поступками и хорошим отношением к ней.
Сейчас же, когда их разделили на пары, и юный Малфой был слишком далеко, чтобы не позволить ей наделать кучу глупых поступков, ей было до ужаса трудно контролировать не-своего внутреннего зверя. К счастью, пока что не произошло ничего способного вывести её из состояния равновесия.
Вернее, не происходило. Как говорится, хочешь рассмешить Бога – расскажи ему о своих планах. Ну, или Мерлина, всё-таки она же волшебница, как никак.
Когда девушка ввязалась в бой с какой-то очень боевой гостьей – если честно только потому, что какой-то малолетний – она сама не поняла, как это определила – Пожиратель не мог противостоять парню, с которым сражался сейчас, и этой активной ведьмой одновременно – её сбило с ног каким-то заклинанием, стоило только победить эту достопочтенную леди. Пожирательская Мантия порвалась в нескольких местах, а левую щёку почему-то жгло огнём, но сейчас у Блэквуд не было особо времени для того, чтобы понять, что произошло. Уйдя перекатом по земле – да, на общих тренировках её чему-то да научили – и поднявшись оттуда одним тягучим движением, девушка посмотрела на своего теперешнего противника. Не смотря на то, что досадная злость и раздражение только подстёгивали жажду крови, вызванную частью Души Волдеморта, Гермионе, разглядевшей наконец-то нападавшего – вернее, наподдавшую – сражаться в конец расхотелось.