И если Гермиона не потеряла лица, ей нужно было любыми способами защитить Драко, то Пожиратель вздрогнул, но на попятную не пошёл.
— Я точно видел…
— Довольно. – оборвал его Тёмный Лорд. – Гермиона, покажи мне.
— Милорд, - обратилась к нему девушка, решившись. В идиллию он не поверит, но можно же поступить и иначе. Зачем подставлять ещё и Малфоя, если можно взять вину на себя? – если вы хотите кого-то наказать, то вам стоит наказать меня. – девушка опустилась на колени, смотря в пол. – Малфой убивал и убивал не раз, пока мы шли туда, где нас увидел этот… глупец. Драко… он даже собирался убить ту семью магглов, но…
— Не смог! – торжествующе закончил за девушку Пожиратель.
—… не успел. Я ему помешала.
— Покажи! – рассерженно потребовал Тёмный Лорд, и Гермиона вынуждена была поднять глаза и открыть свой разум, чтобы маг смог увидеть то, что хочет. Только в немного приукрашенном варианте. «Главное верить в свою ложь». – Почему? – спросил он, вынырнув из её разума, и хотя не было точно ясно, о чём он спрашивает, Гермиона всё поняла.
— Эти магглы… они напомнили мне Грейнджеров. – призналась девушка.
— Круцио. – одно слово, и жуткая боль стала разрывать каждую клеточку тела блондинки. Кажется, она кричала, в конце концов, она никогда не была бойцом без слабостей, привыкшим к боли. Даже в Золотом Трио она была скорее мозговым центром, нежели грубой силой, но она сильная. Всегда была сильной. И смелой. И упрямой. Она справится. Должна справиться. Но через пару минут, показавшихся Гермионе целой вечностью, заклинание прекратилось, и жгучая боль ушла, оставив в память о себе судороги и призрачные болевые ощущения. Экз-Гриффиндорке даже показалось, что какое-то время в ушах был слышен набатом её собственный пульс.– Надеюсь, это станет тебе уроком.
— Этого больше не повторится, Милорд. – негромко проговорила девушка, поднявшись с пола. Ноги дрожали, да и руки в общем-то тоже, что весьма мешало блондинке в краткие сроки прийти в себя.
— Можете идти. – милостиво разрешил Тёмный Лорд Гермионе и Драко. – А с тобой у нас сейчас будет долгий разговор. – бросил он застывшему в ужасе Пожирателю Смерти.
Малфой и Блэквуд были уже почти у двери, когда девушка зачем-то обернулась.
— Милорд, я бы хотела попросить у вас разрешения покинуть Малфой-Менор и побывать в доме своих предков. – уважительно сказала наглая девчонка. – Возможно… это может заставить меня не испытывать признательности и привязанности к каким-то магглам, которые, в общем-то, и родителями мне никогда не являлись.
И что самое странное, он разрешил.
Комментарий к Глава 4
С 8 Марта всех женщин, девушек, девочек! В общем, всех, к кому этот прекрасный весенний праздник так или иначе относится. Счастья вам, удачи и всего самого лучшего!
(Пользуясь случаем, делаю то, что не сделала из-за проблем с зарядкой ноутбука. С 23, хоть и прошедшим, февраля, мужчины, парни, мальчики. Оставайтесь такими же смелыми и сильными. Мы в вас верим.)
Группа про мои фанфики - https://vk.com/club89977622
========== Глава 5 ==========
Гарри, как только остался один на один с самим собой, со злостью посмотрел на злополучный выпуск «Ежедневного Пророка», где его очень умело выставляют якобы виновным в смерти Альбуса Дамблдора, его учителя, его наставника.
Мерлин, какая глупость!
Это, естественно, выгодно для Волдеморта и Пожирателей, которые взяли под свою власть и эту жёлтую газетёнку, и Риту Скитер, но до чего же обидно.
Гарри уже осточертело быть газетным мальчиком – то его поднимают на вершины славы Героя, то кидают на самое дно гнойной ямы, полоща его имя на все лады.
Знали бы все, кто действительно был виновен в смерти Величайшего Светлого Волшебника! Знали бы все они, какое преступление свершила та, которую даже профессора уважали за «примерность». Знали бы все они, что смертельное заклинание вылетело из волшебной палочки, принадлежавшей никому иному, как Гермионе Грейнджер. Или не Грейнджер?
По правде, Поттер не задумывался – вернее, старался не задумываться – о том, что сделали с его бывшей подругой – предательницей – Пожиратели Смерти. Да и нужно ли было им что-то делать с ней после его Сектумсемпры? Конечно, подоспевший как никогда вовремя Снейп произнёс контрзаклятие, но девушка потеряла столько крови…
Брюнет в расстройстве покачал головой, будто пытаясь выкинуть оттуда дурные мысли. Естественно, это у него не получилось. Нет, юноша не в коем разе не жалел, что напал на эту предательницу – ни капельки, вот честно – но привычка, выстроенная годами, оберегать Гермиону, как любимую младшую сестрёнку, значительно мешала тяготящей его виной. Она заслужила – ведь правда же? Заслужила? – и он не мог поступить иначе, ведь она, та, кому он всецело доверял, предала его, предала Дамблдора, предала всех их. Она убила директора, она просто… убила. Безжалостно. Без какого-либо сочувствия. Не испытывая вины. Убила.
Но Гарри действительно не мог не думать об этом. А вероятность того, что Грейнджер могла умереть именно от его заклинания, посланного в порыве слепого – несомненно, праведного – гнева, жгла огнём.
Он правда – до определённого момента – считал, что Гермиона действительно мертва, ведь забравшие её Пожиратели явно не собирались попить чая в компании магглорождённой волшебницы, которой пришло в голову убить Дамблдора.
И он не то, чтобы сожалел об этом или сочувствовал Гриффиндорке, но… он даже не понимал, какие чувства испытывал тогда и какие испытывает сейчас.
Но, определённо, теперь это не имело никакого значения, ведь довольно-таки сложно скорбеть о том, кто жив, хотя Поттер не особо и скорбел по Гермионе – в конце концов, она предела его и все те идеалы, что были святы для всех них!
Он честно искренне верил в то, что Гермиона Грейнджер – абсолютно и бесповоротно – мертва, ведь как может быть иначе для магглорождённой волшебницы, попавшей в руки Пожирателей, пускай она хоть трижды убила Светлейшего Мага всех времён.
Отчасти, он оказался прав. Увидев, как на сорванной свадьбе Джини сражается с Грейнджер, юноша понял, Гермионы – прежней Гермионы, их подруги – и в правду больше нет. Её место заняла неизвестная, непонятная и пугающая ведьма. Пожирательница Смерти. Такая же убийца, как и все, носящие на своих предплечьях символ слуг Волдеморта – Тёмную Метку.
И сейчас, с этой газетой, принесённой Ремусом, Гарри получил очередное подтверждение того, что настоящая Грейнджер бесповоротно потеряна и навечно мертва.
С почти что предпоследней страницы, затерявшейся среди новостей шокирующих всё сильнее и сильнее, на него смотрела Гермиона – новая Гермиона – не такая, какую он её привык видеть, но такая, какой предстала перед ними на злополучной свадьбе. Конечно, двигающая картинка не передавала всех красок и цветов, но легко было заметить, что у девушки на этом фото волосы явно светлые. Глаза, естественно, распознать было не возможно, но Поттеру показалось, что их оттенок – даже в чёрно-белом варианте – намного темнее привычного. Девушка на фото весьма бледная, на её лице такая не подходящая мягким чертам слегка сумасшедшая усмешка-оскал, в глазах – лёгкая настороженность и высокомерие. Это точно не была девушка, которая называла себя Гермиона Джин Грейнджер, которая даже создала такую организацию, как «ГОВНЭ», чтобы защитить права домовых эльфов. Впрочем, судя по названию статьи, Гермиона уж точно больше не называла себя Грейнджер.
«НАСЛЕДНИЦА БЛАГОРОДНОГО РОДА БЛЭКВУД БЫЛА ОБНАРУЖЕННА СПУСТЯ ДОЛГИЕ ГОДЫ!» - кричал слишком длинный, но довольно запоминающийся заголовок.
Вот почему, похоже, Люпин не хотел полностью отдавать Гарри газету – здесь, помимо бредней о нём и статье, посвященной контролю «маггловских выродков», было ещё это.
Поттер вздохнул и устало потёр переносицу.
Когда первый и самый масштабный приступ ярости прошёл, он стал воспринимать очередные доказательства – как будто того, что он сам видел, как Гермиона убивала Дамблдора, мало. – предательства его лучшей подруги хоть чуть-чуть, но легче. Хотя ему всё равно было неимоверно тошно.