— Товарищ генерал! По полученной нами информации, всё указывает на то, что именно наш агент и был тем ликвидатором.
— Его поймали?
— Никак нет. По нашим сведениям, американская полиция и ФБР роют землю, но всё безрезультатно. Он исчез.
— А с нашими он связался?
— Так точно. Но сказал, что сможет появиться по указанному адресу не раньше, чем через два дня.
— И больше на связь не выходил?
— Никак нет.
— Опасается, значит. Его брата уже привезли?
— Так точно. Но допрос не принёс никакого прояснения ситуации. Они с братом не общались уже достаточное количество времени. О своих планах по ликвидации определённых лиц в США агент с ним не делился. Зато он рассказывал об этом Судоплатову и…
— Да. Я об этом уже был проинформирован. Что там ещё в Америке?
— Больше ничего…
— А что по поводу Шевченко?
— От нашего резидента в США Дроздова поступила докладная записка, о том, что относительно Шевченко уже возникали подозрения в предательстве.
— А почему тогда…
— За него из МИДа «очень» попросили…
— Громыко?
— Так точно… Он с его сыном дружит…
— Выходит, что наш парень всё правильно сделал? Так что ли, Козырев?
— Выходит, что правильно…
— Нет не правильно. Не должен был агент самостоятельно принимать решение о ликвидации. Выявил предателя. Доложи об этом. А мы уже будем принимать решение… Кого, когда и как… Сопляк!
— Товарищ генерал! Ликвидация была произведена ещё тогда, когда наш агент не вышел на связь. Он действовал самостоятельно и автономно. Сделал всё чисто, сам не засветился…
— Зато мы засветились по полной. Теперь отовсюду будут торчать ЦРУши, а ФБР за каждым нашим дипломатом будет следить…
— Так они и раньше следили.
— Отставить разговоры! Иди уже… Если что-то будет нового, сразу ко мне!
— Вам бы поспать, товарищ генерал…
— На том свете отоспимся…
07 августа. 1974 год.
США. Нью-Йорк. Кампус Бруклинского колледжа.
Я проснулся в прекрасном настроении. Выспался на все сто, за все дни…
«В окошко светило яркое светило.» — скаламбурил я вставая с постели.
— Лола! Ты где?
Ответом мне была тишина. Её кровать была пуста. Её вообще нигде не было…
Глава 7
Глава седьмая.
Здесь хорошо, но Родины тут нет.
Лишь облака всё так же вдаль плывут куда-то.
Поджечь бы небо, чтобы яркий свет
Затмил навеки славу Герострата.
07 августа. 1974 год.
США. Нью-Йорк. Кампус Бруклинского колледжа.
Её не было. Не было нигде… Я проверил даже в туалете. Заодно и облегчился. Война войной, а утренние традиционные природные потребности никто не отменял.
Мысли снова заскакали словно молекулы воды при нагревании. Куда делась эта девчонка? Сбежала? Куда? Зачем? Чем мне это грозит?
Я заглянул под кровать. Сумка со всеми деньгами валялась там же, куда её с вечера забросили. А вот это уже странно. Куда она могла сбежать без денег? Тем более это были её деньги. Я на них не претендовал даже. И это я ей сразу обозначил, ещё при первом знакомстве.
Стук в дверь произошёл так неожиданно, что я даже вздрогнул. При этом умудрился удариться затылком о кровать.
Ха-ха — три раза. Стук в дверь застал меня именно под кроватью, когда я пытался на ощупь проверить наличие денег в брошенной на пол в самый дальний угол сумке.
Я напрягся. За дверью мог быть кто угодно. Хозяин комнаты, пришедший нас выгонять с утра пораньше. Полиция, вышедшая на след безжалостного убийцы… Тьфу-тьфу-тьфу, чтоб не сглазить…
Я приблизился к запертой двери, обшаривая глазами окрестности в поиске чего-нибудь тяжёлого. Потому что с пустыми руками открывать дверь и встречать абы кого не хотелось.
Пора бы уже озаботиться вооружением себя любимого. Тем более что здесь, в Америке, огнестрельным оружием никого не удивишь. В принципе, любой законопослушный гражданин может свободно приобрести себе в оружейном магазине какую-нибудь стреляющую железяку и боеприпасы к ней. Просто надо предъявить документы и заплатить деньги… Деньги то есть. А вот документы? Ладно. Что-нибудь придумаем… Потом. А сейчас меня больше интересует один только вопрос: «Кто там за дверью?»
* * *
— Декстер! Открой дверь! Это я… — послышался знакомый голос колумбийской Лолиты.
«Твою же, *лять, колумбийскую бого-мать!» — мысленно матерясь на все лады, ворчал я открывая дверь.