Генри нашел ее глаза: — И ты просто позволила бы мне? Я уже умалчиваю о том, что слегка задет тем, что ты недооцениваешь мой самоконтроль.
Лайла удивленно прошептала: — Неужели ты не заметил — тебе все позволено. Тебе все можно. Когда ты прикасаешься ко мне… Генри, я говорю абсолютно серьезно. Тебе можно вообще все. А ты спрашиваешь разрешения на каждый поцелуй… И кто из нас глупенький?
Парень замолчал, вытирая полотенцем девушку. Надев на нее высохшую одежду, он выбрался из джинсов, вытерся сам и снова повязал полотенце на бедра. Выкрутив джинсы и развесив их, он тоже повторил с рубашкой. Повернувшись, он увидел взгляд Лайлы, явно одобряющий этот предмет гардероба.
— Ты, наверное, сама не представляешь, какую власть этими словами мне даешь… — парень немного грустно улыбнулся и, подойдя к девушке, склонился для поцелуя. Но наткнулся на серьезное выражение лица: — Власть дают не слова, Генри. Слова ее лишь подтверждают. Но врать в этом вопросе бессмысленно. — И она приоткрыла губы, потянувшись к любимому, вбирая его поцелуй, пытаясь показать, что на самом деле он с ней делает, как она реагирует даже на простое присутствие его языка в своем рте. — Я вижу это. И именно поэтому сдерживаю себя. То, о чем ты говорила минуту назад именно поэтому и не произошло. Я не хочу сделать тебе больно, ранить тебя и твои чувства. Может, это старомодно, то, как я к этому отношусь, но для меня не существует, как ты сказала? «Прощального секса» для меня быть не может… Или мы вместе, или нет.
— Ух! Мы впервые об этом разговариваем, как взрослые люди… Я к тому, что словами… Раньше все было просто на уровне действий. Я к тебе приставала, — Лайла игриво улыбнулась, вытирая волосы, — а ты меня урезонивал… Теперь все будет также?
— А ты о чем-то еще хочешь поговорить?
— Куй железо, пока горячо… — она кивнула. — Ты, например, не спросил у меня, ну… это… Был ли у меня кто-то до тебя…
— Ответ на этот вопрос я уже и так знаю… Но тебе интересна обратная сторона медали. — Генри ухмыльнулся. — «Джентльмены не распространяются о своих победах…»
Лайла гордо вздернула носик: — Ну, это тоже достаточно очевидный факт. То, что ты сделал… То, что я испытала… То, что ты заставил меня испытать… — Лайла густо покраснела. — Это было впервые. И такие поцелуи, и такая моя реакция на них… И то, как это закончилось — тоже…
Генри подошел к ней и нежно обнял: — Милая, я хочу, чтобы тебе было хорошо. Во всех смыслах. И я ужасно испугался, что пока меня не было, с тобой произошло что-то ужасное. Кто-то напугал тебя, или что-то в этом роде. Но по твоей реакции на меня понял, что сам был причиной твоей такой прострации… И мне очень жаль… Я оставил записку, кстати, которую ты, очевидно, не заметила. — Он кивнул головой в сторону столика, на котором стояла аптечка. — Я чувствовал себя виноватым, но не ожидал того, что ты сказала. Если честно, я вообще исключил такой вариант. И услышав все это — что ты даешь нам шанс… Я хотел поделиться своим счастьем с тобой, и загладить вину, что напугал. И такой способ мне показался приемлемым. Может, это не совсем так, и на мое суждение повлияли твои ночные шалости…
— Что за глупости! Это был самый лучший способ. Люблю смотреть на тебя в мокрой одежде… — Глаза ее засветились воспоминаниями. — Но зачем ты вообще выходил?
— Кушать хотелось. Это ты, соня, в половину двенадцатого можешь еще сопеть, а я так долго спать просто не могу. Связь еще не наладилась, и непогода все еще бушует. Оранжевая тревога тоже еще в силе. Телефон твой я подзарядил, а мой можно будет включить только в машине. И на столе стоит завтрак, сходив за которым, я вымок до нитки. Опять…
— А сейчас сколько времени, сколько тебя не было?
— Сейчас полвторого. Помимо завтрака, я подумал еще и о докторе. Он наложил мне шов. Так что теперь буду как новенький.
— Полвторого? Ужас! Я должна всем позвонить!!! — Лайла стала метаться в поисках телефона.
— Милая, связи нет. Судя по новостям, из-за ветра упало несколько сотовых вышек… — Парень протянул ей блинчик, при взгляде на который девушка поняла, насколько она голодна. Проглотив его, почти не прожевывая, второй она ела более осознанно, запивая кофе. — О чем ты думаешь?
Лайла пожала плечами: — О тебе. Ты же не успеешь вернуться в лицей. У меня-то есть оправдательное письмо от мамы…
— Ну, сорваться с учебной недели в период подготовки к экзаменам — идея не из блестящих, но что-то мне подсказывает, что тебе она нужна больше, чем мне. Главное дозвониться до Антуана, он меня прикроет. Вопрос сейчас в том, что мы будем делать? — Парень вытер шоколад со щеки Лайлы и улыбнулся. — Между нами мир и согласие. Мы можем вернуться, если хочешь. А можем и правда съездить к тете Агате, познакомишь меня… А можем проваляться здесь всю неделю… Кино и еще несколько развлечений мы найдем, если нам конечно будет до развлечений… — Генри склонился к девушке и поцеловал ее, снова оставив за ней право решить, каким этот поцелуй будет. Лайла поняла, что он имел в виду последней фразой, и поцелуй получился наполненным самыми смелыми ожиданиями, на которые девушка была способна. Глаза Генри вновь потемнели…
— У меня есть еще один вариант. Давай хотя бы пару дней покатаемся по провинции? Если погода, конечно, улучшиться. Не хочу домой. Не хочу тебя ни с кем делить. Хотя бы несколько дней. — Лайла улыбнулась самой обезоруживающей улыбкой.
— Тогда решено! — Генри ответил ей, с нежностью вытирая остатки завтрака. Потом он слизнул последнюю каплю шоколада со щеки. — Но выехать мы сможем не раньше, чем моя одежда высохнет. Это у тебя гардероб с собой, а мне придется что-нибудь приобрести по дороге.
— Я, наверное, видела объявление, когда снимала номер, что есть платная прачечная… Хочешь, я сбегаю? Даже не думай, в полотенце я тебя из номера не выпущу! — Лайла звонко рассмеялась. — Не хочу оставаться здесь на еще одну ночь…
— Вымокнешь!
— Переоденусь!
— Тогда зайди в машину и возьми карту. Составим маршрут. Она в бардачке.
Лайла вернулась намного быстрее, чем могла бы. На месте плюгавого владельца мотеля сидела женщина, которая четко объяснила систему работы прачечной. Справившись за каких-то десять минут, Лайла уже входила в номер. Генри разговаривал по ее сотовому. Увидев девушку, он улыбнулся и пригласил ее присесть рядом с ним на кровать.
— Да, папа, но я все равно когда-нибудь расскажу ей все. Пока же мне нужно несколько дней передышки. — Кивнув пару раз чему-то в трубке, Генри продолжил, — да, вот именно об этом я и говорю. Но никаких утечек быть не должно. Нет, пап, детей пока можешь не ждать и внуков тоже. Я тоже рад. Да, прости, он остался в машине. Спасибо. — Генри отключился. — Связь есть. Можешь всем позвонить.
Лайла сделала пару звонков маме и тете, Алекса решила игнорировать, а Жасмин с Клеманом просто не знала, что сказать… Генри лежал на животе, пока она разговаривала с родными, и мурлыкал тихонько какую-то старую мелодию. Или новую, было трудно разобрать. Поглаживая его по спине, девушка думала, что это те минуты, которые она сама чуть не уничтожила, пытаясь придумать объяснение увиденному в отеле, без достаточной для выводов информации…
Когда одежка Генри высохла, ребята уже составили маршрут путешествия и достаточно проголодались, чтобы снова выйти на улицу. Дождь — не может быть! — почти стих, чуть накрапывая. Лайла получила немалое удовольствие, наблюдая, как Генри натягивает джинсы, чуть севшие, как всегда после стирки, на голое тело. Все-таки те чувства, которые он вызывает в ней, очень трудно описать. Их хочется постоянно показывать. По возможности, без одежды. По возможности, наедине. И по возможности на горизонтальной плоскости, хотя любые другие варианты также приветствуются… Зардевшись от собственных мыслей, она посмотрела на парня. Тот с аппетитом уплетал картошку, и смотрел на вчерашнюю парочку — Мардж и хозяина заведения.
— Интересно, сколько историй из жизни наблюдают эти люди? Сколько пар на их глазах ссорилось и мирилось… Сколько детей капризничало… Понимаешь, о чем я? — спросил молодой человек, возвращая взгляд на любимую… — И…