На выдохе затихла, как и все сидящие за столом. И только фоновая музыка нарушала тишину, возникшую за столом. Посмотрела на Демьяна, который в полном спокойствии что-то печатал в своем смартфоне. Как будто не он только что произнес эту тихую угрозу.
— Да ладно, я же пошутил, — примирительно поднял руки вверх этот самый Антон. Мысленно дала ему рифмованное прозвище. — Не обижайся, красавица.
Несмотря на веселость тона, в голосе его чувствовалось напряжение, как и во взгляде, который кинул Демьяну, который по-прежнему не обращал на них внимание. Шуток больше не последовало, за что была благодарна сероглазому. Озвучив свой выбор в заказе, парни принялись обсуждать свои дела, словно забыв обо мне. Но, к моей неудаче, стать вновь центром их внимания мне пришлось снова. Расставляя чашки, была полностью поглощена своими мыслями и не расслышала вопроса, обращенного ко мне.
— Что? — поинтересовалась, видя, что Игнат не сводит с меня глаз. Слишком пристально глядел.
— Как тебя зовут?
— Зовут? — переспросила, не понимая вопроса. На всякий случай проверила, на месте ли бейдж. Как и всегда, он висел на левой стороне моей блузки. — Лина.
— Нет, полное имя, — настаивал хозяин змеиного взора. Вслед за ним остальные три пары глаз сидящих рядом парней уставились на меня. Даже Демьян посмотрел с интересом, отставив свой телефон. А я в этот момент проклинала чрезмерное любопытство Игната и его самого. Свое полное имя попросила администратора напечатать сокращенно, дабы не возникало лишних вопросов, но, все же, избежать их не удалось. Я, конечно, могла им соврать, придумав любое другое, или просто уйти от ответа, сказав, что право на распространение личной информации остается за сотрудником, но что-то мне подсказывало, что при желании они сами могут его узнать.
— Михайлина.
Глава 5
— Ты можешь работать быстрее, у тебя все остывает.
Уже третий день я благоразумно отмалчивалась, чтобы не нагрубить Марине за ее нелепые выпадки в мою сторону. Хотя жутко хотелось. До того, что приходилось сжимать зубы.
— Салат за минуту не остынет, Марина. Это холодное блюдо, — как и мой голос, которым произносила. После того, как я увела ее стол, как она утверждала, агрессия Казаковой по отношению ко мне возросла, и плевать ей было, что ситуация обстояла совсем иначе.
Ты могла бы отдать ей листок с заказом ей и не подходить к этому столу, — подкидывал мне ехидно внутренний шепот. Его я естественно заглушала. В тот момент даже мысли не возникло подобной, да и не уверена, что сделала бы по-другому сейчас. Нет, точно нет.
Перед глазами тут же встала картинка того эпизода, где Демьян держал меня за руку. И смотрел. Так смотрел, что точно понимала — определенно не сделаю. Не хотела, чтобы его обслуживала Маринка. Ужимки той вполне понятны каждому, кто имеет глаза. И я поняла, дурой не была.
— С твоей черепашьей скоростью он льдом покроется, не забывай, что в нем и мясо есть.
В очередной раз закатываю глаза, не заботясь о том, что это увидит сама Казакова. И она видит, начиная возмущаться еще сильнее. Я же просто молча ухожу с тарелкой, понимая, что моему терпению недолго осталось.
Винить ее в том, что она хотела обратить внимание такого парня на себя, как минимум глупо. Более того, ее мнение относительно Демьяна я разделяла. Признавать самой себе не хотелось, но отрицать было бессмысленно. Скрипя сердцем, признала — он мне нравился. Не смотря на компанию, в которой крутился, не замечать его было сложно. Никогда не думала, что можно чувствовать взгляд. Нутром, кожей. Но всякий раз, когда происходило такое ощущение, подняв глаза, убеждалась, что не ошибаюсь — смотрел. Где-то читала про ментальную связь. Неужели это она и есть?
В тот вечер, когда назвала им свое имя, больше меня глупыми вопросами не донимали, но зато часто ловила на себе любопытный взор Игната. В отличие от Демьяна, этот индивид вызывал скорее желание скрыться из его вида. Не нравился он мне, как и все его дружки. Слишком высокомерные и лицемерные. Демьян среди них был белой вороной для меня. Иногда казалось, что и сама эта компания у него удовольствия не вызывает. Он единственный не смеялся над их шутками, изредка улыбался, зачастую и вовсе не замечал всех, утыкаясь в свой смартфон. Возможно, там, в его телефоне, и было что-то важное, но мне казалось, что он попросту не хочет ни с кем разговаривать, уходя от ответов или отмалчиваясь.
В день получения зарплаты радость была не настолько сильной, но предвкушение от того, на что потрачу часть, росло. Здание, на которое глазела столько раз, теперь возвышалось передо мной, и проходить мимо не собиралась. Внутри оказалось просторнее, чем казалось снаружи. Светлые стены, высокие потолки с множеством диодных ламп. А еще музыка. Она играла не в холле, а откуда-то из дверей. Встретила меня улыбчивая блондинка, которая предложила провести экскурсию по залам, на что с огромным удовольствием согласилась. Попутно рассказывала про стили танцев, показывала залы, где хореографы с группой подопечных двигались под песни, льющиеся из колонок. Здесь была даже детская группа. В одном из залов я задержалась, вдохновенно смотря, как две девушки танцевали под ободряющий гул толпы. Кто-то снимал на телефоны, и мне, как и большинству, тоже захотелось записать то, что видела на камеру. В грудной клетке все вибрировало от басов. Это, несомненно, было тем, что я хотела.