Ах да, был же ещё Никита Алексеевич – совладелец клуба.
Игорь уже минут десять распекал кухню, за какие-то очередные траблы с поставщиками. И я даже честно старалась слушать, потому что за приёмкой товара через раз надлежало следить нам. Слушать получалось плохо. А всё из-за Киреева, который сидел во главе стола и смотрел на меня, чуть ли, не в упор, при этом совсем по-идиотски улыбаясь. Я неуютно ёрзала на стуле, не зная, куда спрятаться от его внимания и стараясь не краснеть.
-Яйца подкатывает, - шепчет мне вездесущая Машка, за что тут же получает от меня под столом.
-Мы просто общаемся, - шёпотом отбиваюсь я.
-Знаем мы, к чему такое общение приводит, - фыркает она.
И я уже почти жалею, что согласилась на кофе. Про нас давно судачили. Привыкла. Я вообще как-то спокойно относилась к слухам, но это всё равно не означало… что надо сидеть и смотреть на меня, порождая во мне волну неясной паники.
Совещание сильно затянулось, поэтому из конференц-зала я вылетела быстро, думая лишь только о том, что опаздываю за Крошем.
-Оль, подожди, - окликает меня Киреев, и все, конечно же, проходя мимо по коридору, не забывают одарить меня многозначительными взглядами. Замечательно.
-Ну и что это было?! – пытаюсь я подавить своё раздражение.
-Где? – делает он круглые глаза.
Недовольно морщусь. С начальством так не разговаривают, знаю. Но Киреева в принципе сложно воспринимать как стоящего надо мной. Было в нём что-то такое… излишне лёгкое. Думаю, и сама же не понимаю себя, хотела же лёгкости? Вот и получай, только расписаться не забудь при получении.
-Извини, – решаю я не углубляться в тему. – Мне бежать надо, сын ждёт.
-А кофе? – ухмыляется он, видимо думая, что я ищу отмазку.
-Мы тут прозаседались. Садик скоро закрывается.
-Тогда я подвезу, договаривались же.
Отрицательно качаю головой.
-Никит…
-Подожди. Ты же сегодня обещала беречь мою гордость, и не отказывать дважды за неделю. А один отказ сегодня уже был.
Ничего я там не обещала, но он улыбается, как-то совсем обезоруживающе, что у меня просто не получается отказать.
До садика ехали в напряжение. Началось с того, что я высказала всё, что думаю о его взглядах.
-Хорошо, очки в следующий раз надену, - лыбится он своей находчивости.
-Ты не понял.
-Оль, да понял всё. Я тебя смущаю, значит, не буду больше… делать это настолько откровенно.
Сегодня он разошёлся как никогда. Мы до этого реально просто приятельствовали, а сегодня намёки из Киреева льются как из рога изобилия.
Устало вздыхаю.
-Прекращай, правда.
Он уже припарковался во дворах, недалеко от садика, поэтому смотрит на меня прямо, и во взгляде этом некая толика непонимания.
-У тебя кто-то есть? - без лишних хождений вокруг, да около, интересует Никита. Отчего делается неловко.
-Да. Двое детей и работа, занимающие всё время…
-Самостоятельная.
Я думала, что он поймёт. Но нет. Кажется, Никитку это только раззадоривает.
-И как же тебя такую самостоятельную-то муж оставил? – пытается он пошутить, а может быть, и не пошутить, но всё равно получается неприятно. Я из-за этого только ещё больше закрываюсь. Ненавижу разговаривать про Измайлова. Ни с кем.
Не знаю, что у меня там с выражением лица, но до него всё же доходит.
-Ладно, окей, про бывших мужей не шутить. И не смотреть. Что ещё?
За Крошем успеваю в последний момент. Ребёнок дуется. Опять.
-Ты опоздала, я один остался.
-Знаю, милый, знаю.
-Ты обещала сегодня пораньше прийти.
-На работе задержалась…
...а потом ещё с другим мужиком отношения выясняла. Но про последнее ему лучше не знать.
Он не отвечает, лишь недовольно кряхтит. Одеваемся мы медленно, потому что сыну не нравится всё на свете: ни штаны, ни шапка, ни всё остаьное. И покидаем сад под всё тот же недовольный взгляд нянечки.
А на улице как назло нас ждёт Никита. И бедный Крош всё никак не может определиться, что в нём превалирует больше – обида или любопытство. В итоге побеждает машина, в которой его предлагают подвезти. Мальчики такие мальчики.
Мы с мелким сидим на заднем сиденье, и он жмётся ко мне, с недоверием поглядывая на незнакомого дядьку. Впрочем, Никиту это не смущает. Он что-то там рассказывает Крошу про машины, и тот даже слушает, в нужных местах кивая головой, а я вся внутренне замираю, не в состоянии понять, как он действительно относится к происходящего. До этого Крошик воспринимал всех мужчин, маячивших хоть как-то на нашем горизонте, с настороженностью и полным отрицанием. Не то чтобы там реально кто-то маячил или сильно пытался, но тут был важен сам факт. Он даже моих братьев к себе не сразу подпускал, если долгое время их не видел.