Хмурый и весь какой-то посеревший, словно больной. Мазнул по мне быстрым взглядом, застряв на животе, из-за чего мои руки сами собой непроизвольно скрестились в защитном жесте.
-Привет, - неуверенно промямлила я, но он не ответил. Продолжая разглядывать живот. Он не был удивлён, скорее мрачен и раздосадован. Первая мысль была о том, что он злится на меня из-за беременности, что не сказала, что сама всё решила.
Впрочем, всё это быстро ушло на второй план, когда он поднял на меня свои красные, будто воспалённые глаза и задал вопрос, навсегда перечеркнувший любое "нас".
-Чей?
Я нахмурилась, не понимая его реакции и слов. Подумала, что мне послышалось. А он повторил.
-Ребёнок. Чей?
Удушающая волна ярости и обиды прошлась по моему телу, застревая где-то в горле и вытесняя оттуда ядовитое:
-Не твой.
Вместо ответа его взгляд. Последний его взгляд, брошенный на меня. Злой и прожигающий, насквозь, до основания, до костей. Пара мгновений, в течение которых я беззвучно умирала где-то внутри себя, после чего от развернулся и ушёл. А я осталась стоять, не понимая, что видимо это навсегда.
Глава 6
Глава 6
Пытаюсь не смотреть на него, но ничего не получается. И пусть его взгляд обжигает, душит и выворачивает душу наизнанку, но это такие мелочи, по сравнению с тем, что я могу его видеть. Измайлов повзрослел, стал жёстче, мощнее, мужественней. В моей памяти он был всё ещё юношей, а сейчас в некотором отдалении от меня стоял самый настоящий мужчина, по-своему красивый, статный, сексуальный. С непривычки показалось, что он стал выше и слегка раздался в плечах, словно стал мощнее. А может быть, все дело в позе: руки в карманах, полы кожаной куртки разведены, ноги широко расставленный, и этот взгляд исподлобья. Только лукавства не хватает, потому что серьёзен как никогда. Совсем взрослый. Наверное, даже зрелый. По крайней мере, мне хочется так думать. Мне просто до дрожи в коленях необходимо верить в то, что он вырос именно таким, и ради этого приходилось заталкивать вовнутрь себя все обиды и претензии. Он обязан был вырасти хорошим человеком, чёрт его возьми, обязан. У меня от него было двое детей, и даже если он не знал об одном из них, я должна была верить, что родила их от достойного мужчины. Ради себя, ради своих же собственных детей.
Это было сложно. Смотреть и заставлять себя не ненавидеть его. Потому что в этой ситуации сложно было не злиться. И если не на него, то оставалось только на себя.
-Оль, - выбивает меня из ступора Никита, и я с неохотой отворачиваюсь от Измайлова, рядом с которым всё это время стояла Аня. – Всё в порядке?
-Наверное, - безразлично пожимаю я плечами, а сама судорожно прижимаю к себе Кроша, словно стремясь закрыть его своей спиной от ненужных взглядов. Тот недовольно фыркает, и пытается вырваться, ему хочется к сестре, ему любопытно. Он ещё не понял, что за мужчина там стоит. То ли к счастью, то ли нет. Просто видит Аньку, которую честно считает своей собственностью и всей своей душой по привычке рвётся к ней.
-Никит, мы пойдём. Спасибо, что подвёз, - на автомате произношу я, хватая недоумевающего сына за капюшон куртки. Боюсь, представить, как это выглядит со стороны. Да и не только со стороны. По своей сути это тоже слишком хреново. Ребёнок рвётся в сторону отца, а я как последняя сука удерживаю его на месте.
Только не думай об этом, только не думай.
-Крош! – ледяным тоном требую я. – Успокойся! Сейчас домой пойдём.
-А гулять? – теряется он, на миг переставая вырываться.
-Не сейчас.
Киреев пытается влезть в наш диалог, но я отворачиваюсь от него, крепко сжимая ладонь сына. И он неожиданно подчиняется, правда, при этом грустно повесив нос, отчего внутри меня всё рвётся на кусочки.
Дорога до подъезда подобна личному восхождению на Голгофу. Аня с Серёжей стоят чуть поодаль, и он больше не смотрит, слегка ссутулившись и отвернувшись от нас. Всё к лучшему.
Аня нагоняет нас у самых дверей.
-Мам… - одними губами шепчет она. – Он только приехал.
-Здорово, - из последних сил киваю я головой. – А на звонки почему не отвечаешь?
-Телефон дома забыла, - виновато поясняет она.
-Телефон возьми, - прошу я её, заставляя голос сделаться хоть сколько-нибудь тёплым. Аня-то не виновата ни в чём. Поправляю на ней капюшон от куртки. – И шапку надень. А папе передай, чтобы долго не задерживались, тебе в школу завтра.
Она осторожно кивает головой, видимо боялась, что я буду ругаться. Хотя когда это я вообще ругалась?