Генерал переглянулась с Енотом, хмыкнула:
— Думаю, день победы недалек. Без Онеста вся его сеть рассыплется, он же специально набирал несамостоятельных людей, боялся, что его превзойдут.
Гость показал на разложенное оружие:
— Мы могли бы помочь с этим.
— Фу, как неизящно. — Ривер помахала живой ладонью, словно бы разгоняя дым. — Не разрушайте хорошее впечатление. Я не буду одалживаться. Да еще и у тех, от кого неизвестно, чего ждать. Мы понесли заметные потери, но вполне в силах справиться с одним бойцом, даже сильнейшим в Империи.
Сильнейшая в империи стояла на брусчатке перед собственным домом. Эсдес не к кому было спешить. Прямых приказов не поступало — и больше не существовало в Столице ни одного человека, к которому стоило бы сейчас прорываться сквозь разгорающееся восстание. Непривычное ощущение держало синеволосую прикованной к месту, пока там и сям над крышами Столицы закладывали посадочные спирали летучие скаты, толстели и наливались тьмой столбы дыма, слышались крики штурмующих и вой поднятых на копья. Взбунтовалась вся Столица, даже у императорского дворца раскатывались подозрительно знакомые глухие удары пороховых зарядов.
Эсдес наблюдала, как бойцы “Рейда” без спешки оцепляют кусок улицы.
“Войско терпит поражение, когда воины начинают грабить, не добив противника.”
Ни один из них не полез шарить по богатым домам!
“Войско терпит поражение, когда полководцы больше хотят ущемить друг друга, чем врага.”
Все они слушаются командира чуть ли не раньше, чем та поведет рукой!
“Войско терпит поражение от зависти богов.”
Тут Эсдес задумалась. В Империи почти никто не верил богам. А тогда с какой стати богам даже смотреть в эту сторону?
Синеволосая расправила плечи, повертела кистями, слегка покачалась, поднялась на носки. Сегодня придется двигаться быстро; как там говаривал морячок? “Трудно прибить комара утюгом?” Эсдес не вмешивалась в расстановку оцепления: сами бойцы против ее тейгу смазка для клинка; но вот их командир…
Сотней здоровяков-ветеранов бестрепетно повелевали тонкие ручки красноглазой сволочи Акаме.
Закончив расстановку, Акаме вышла на брусчатку шагах в двадцати. Сказала — не повышая голос, но каждое слово донеслось четко и ясно:
— А ты не спешишь спасать Онеста. Это ведь его логово сейчас рвут на куски, слышишь?
Переждав особенно громкий взрыв, синеволосая ответила — тоже ровно, и тоже ясно:
— Он убил семью моего человека.
— Болс-огнеметчик, — понимающе опустила веки подходящая все ближе Акаме.
— Да.
Мечница пока не взялась за рукоять Первого Проклятого, сделала несколько шагов вправо, размышляя вслух:
— Болс прославился тем, что на северо-западе выжег половину губернии. Не разбирая ни старого, ни малого, ни женщин, ни детей.
Эсдес ощутила кожей холодный ветер начала зимы. В северных пустошах зимовей приходил куда раньше; красно-желтые листья под белым снегом там были обычным пейзажем. Лишь в каменных ущельях высоких домов Столицы Эсдес поняла, насколько дома было красиво… Почти против желания, Эсдес ответила:
— Там была чума.
Акаме выхватила клинок и прыгнула с места, ударив ножнами с левой руки, а лезвием с правой. Синеволосая отбила оба удара круговым движением: масса и прочность ее клинка позволяла и не такое; ну а силой с ней не равняться даже покойному генералу гвардии!
— Акаме! Руби ее! — закричали зеваки, осмелившиеся высунуть головы. Оцепление “Рейда” только напрягло плечи — Эсдес заметила, как бойцы самую малость сутулятся, наклоняясь в сторону цели.
Красноглазая легко ушла от контрвыпада, даже не пробуя блокировать летучий лом тонкой полоской Мурасаме. Усмехнулась нехорошо:
— Со слов губернатора. А на самом деле — неуплата налогов.
Прыгнула влево — Эсдес не купилась, не развернула корпус — крутанулась и напала сверху; несколько ударов — красноглазая с пугающей легкостью сложилась вдвое, полоснув острой смертью вдоль мощения. Пропуская удар, синеволосая отступила на шаг, свой клинок обрушила чуть влево и дальше, куда по расчету Акаме должна была отскочить.
И не попала совсем чуть-чуть! Только неимоверная реакция спасла красноглазую от располовинивания! Меняя направление, Акаме почти встала на задний мост; перекатилась вправо и выпрыгнула, опираясь на ножны в левой руке. Ножны тут же пришлось выронить, а обе руки занять жестким блоком от верхнего удара; сила удара вбила красноглазую чуть не в мостовую. Полусферы наколенников громко клацнули о булыжник. Из-за сложного изворота блок в итоге построился неправильный: почти горизонтальный, вместо классического “домика”, по которому меч нападающего соскальзывает. Но сталь Первого Проклятого выдержала — легенда есть легенда! — и тотчас Акаме резанула горизонтальным, проворачивая меч прямо из положения блока. Шпага упала ей на плечо, скользнула по наручу, выбивая первую кровь; развить успех Эсдес не успела, пришлось отпрыгнуть.