Скрипнула дверь, в помещение протиснулись еще две четверки сыщиков — люди Кенунгарда из пятого кабинета и патруль Охромейна из седьмого, соседи справа и слева.
— Господин старший следователь, — Охромейн внушительно поставил на угол стола котелок с парным рисом, — разрешите присутствовать? В целях обмена опытом.
Кенунгард молча поклонился, добавляя к рису большой кулек пирожков.
Начальник принюхался:
— На кунжуте жарили… Присутствуйте, чего уж там… Бутылки одной на всех мало. Кен, пошли какого сайгака пошустрее, у меня в среднем ящике стола пусть несет все, что увидит.
Хозяева кабинета поднялись, сдвинули столы к стенам — так-то в помещении места хватает; да и не танцевать же тут собрались!
Новичок из патруля Кенунгарда притащил шесть невысоких фляжек:
— Вот, господин старший следователь…
Начальник внимательно рассмотрел каждую флягу, отставил две:
— Это унеси, слабительное. А это вообще отрава.
— И вы так и держите это неподписанным? — не сдержался Даранг.
— Ну да, — начальник простецки пожал плечами. — Я свои фляжечки знаю в лицо и наощупь, каждую царапинку и вмятинку помню. А посторонним в ящиках моего стола делать нечего. Это был намек, если кто не понял.
Сигурд ухмыльнулся. Носхорн вздохнул. Уршиер снова промолчал. Гости расселись — кто на углах столов, кто на подоконнике, новички вовсе на полу, поближе к выходу.
Старший следователь огладил зеленый с золотом костюм:
— Представьте себе утро позднего лета на северной заставе Центрального района…
На северной заставе Центрального района всегда есть, что делать. Командир патрульной десятки находил занятия запросто. Ты — мети помещение, ты — чтобы дрова к полудню лежали в поленнице, а не как с телеги вывалено… Ты — просмотри у всех оружие. Ты — списки с книг учета входящих, главная управа требует… Ты — тоже самое, только исходящих. Двое на вышке — вот и отлично, списки с книг сделаете — смените. А вы трое за мной, вон какие-то фургоны жирные катят, на пиво насшибаем с них…
Словом — все при деле, служба несется, как породистая курица, золотыми яйцами.
И тут чиновник из Управления — ну, не было печали!
На плечах кафтанишко драный, сапожки затертые, мечишко простенький — гляньте, люди, как мы взяток не берем! — на морде лица озабоченность народными чаяниями: ел не досыта, спал без просыпа… Недосыпал, в общем. От жизни тяжелой голову свесил… Ну, не всю голову, так — щеки.
А в руке самое страшное проклятие служивого люда: свиток с печатью. Приказы новые пришли, на всю глубину чернильницы их! Через три пера медных! Небось, как всегда: усилить, углубить, расширить и бдить неотлучно!
Да при нынешнем десятнике застава и так не спит в шапку: всех подозрительных с описаниями сверяют. Нескольких задерживали, вон и сейчас трое за решеткой кукуют — до выяснения, те ли, за кого себя выдают. Скорее всего, ничего в них подозрительного нет — но десятник выслуживается, а сотник этому и рад. Служи, дурачок — получишь значок. А пока вот еще приказов пачка, чтобы служба медом не казалась…
Десятник живо разогнал ворчунов: “Обленились тут при прежнем командире, куроцапы… Что приказано?”
Чиновник отсопелся, развернул плотную бумагу. И выяснилось, что на заставу снизошла злая удача. Нынешним днем — теплым солнечным днем конца лета — Центральный Регион собирается покинуть опасный и важный преступник, по прозванию Шаровая Молния. Ловили его долго и безуспешно; немало служивого люда получило по шапке через хитрость его и злобность, так что кроме пристойного имени в документах, среди стражи разыскиваемый носил еще кличку: “Е**чий Колобок.”
И теперь караульные имели немалый шанс отомстить круглой сволочи за все выговоры, поротые задницы да денежные штрафы. При прежнем командире застава прослыла разгильдяйской донельзя. Через нее шла чуть не половина контрабанды северного направления; неудивительно, что и Колобок выбрал для прохода именно ее. Но теперь тут новая метла, по-новому метет… Есть возможность не просто выслужиться — прогреметь в приказе по Управлению! Не говоря уж — отметелить наглую шаровую скотину… Десятник поддернул пояс, крутанулся на каблуках, решительно вернулся в караулку и принялся ставить задачи. Чиновник бухнулся на лавку перед воротами, вытянул ноги, пыхтел и обмахивался приказом.
Проникшиеся стражники взялись за работу резво, и до самого заката ретиво потрошили всех выходящих. За решетку бросили еще нескольких подозрительных бедолаг; но пятерка лучших так и просидела ненужной, напрасно изготовив щиты и сеть. Ни один из осмотренных не рванул из ножен клинок и не пошел на прорыв; никто не совпал приметами с разосланным описанием; не попалось ни фальшивых волос, ни подушкой сделанного живота, ни горба накладного, или там скрытых высоких каблуков, меняющих рост и походку.