— Вот нашел крутое рубилово, — сказал игрок по кличке Меченый. — Только это, наверное, тренажер военных, секретный.
— А че так? — заинтересовался Сидорович. Меченый охотно пояснил брату по виртуалу:
— Никакого пароля, выбора миссии, ничего. Ни в начале, ни в конце. Но какая битва, какие боссы! Даже вот эта баба-NPC, что выдает квест, бывает как скажет — до жопы пробирает…
— А как ты подключаешься?
— Ну, частоту сканер нашел, сигнал мощный, аж звенит. Но снова — ни в списке коммерческих частот нету, ни в других… Ну, ты понял…
Сидорович предположил:
— Это, видать, внутрянка чья-то, на рынок еще не выводили… Покажь?
Меченый зашевелил пальцами, умело провешивая линк на приятеля. Как хакер с претензией, вальяжности графического интерфейса он предпочитал кинжальную строчку текстовых команд. Секунда — и готово:
— А погляди… Опаньки?!
— Это че, мы на спине летучей хрени? — удивился и приятель.
— Ну, — согласился Меченый, — в прошлый раз какая-то колоннада была, мы ее обкончательно снесли.
— Разрушаемый энвайрмент… — протянул Сидорович. — Заявка на угарный боевик фирст персон.
— Ну! — Меченый засуетился. — Так, не отвлекай… Вот скриптовая сцена, персонаж про третий козырь предупреждает… Прошлый раз про второй было. В смысле — третья жизнь, последняя… Тут вмешаться никак нельзя… А, вот, началось. Сейчас она закончит втирать душеспасительную х**ню, и в бой!
Бой переломило появление четвертого ската, хотя к моменту его посадки Вал тоже успел добежать до места событий. Куроме он приказал безвылазно стеречь дом Эсдес. Во Втором Проклятом еще сохранились двое слуг, так что совершенно без защиты Куроме не осталась. Но тащить ее в бой моряк поостерегся: если напали на казематы с Тацуми, то и дом Эсдес вполне могли блокировать просто на всякий случай. А двигаться в полную силу Куроме не могла до сих пор, хотя с неудачной для “Охотников” стычки на Тракте прошло больше года. Впрочем, грех жаловаться: любого человека удар в печень просто положил бы на месте. А Куроме мало что жива осталась, так еще и в Пыльном ухитрялась отбиваться от львицы “Рейда”…
Громоздя путаницу объяснений, Вал сам себе не признавался, что боится увидеть, как сестры убивают друг дружку — а выручать Тацуми и Лаббока точно примчится полный состав “Рейда”, и уж наверняка явится Акаме.
Акаме поприветствовала подмогу взмахом клинка. В покореженные ворота дворца вбежал черный рыцарь — его небрежно отшвырнул на стену соскочивший со ската воин-тейгу. Эсдес выругалась:
— Мы эту тварь уже один раз убивали!
Кошмар битвы в соборе повторялся, только на стороне “Рейда” вместо занятой губернатором Леоны, наличествовала ничем не уравновешенная Акаме. Мечу красноглазой хватит единственного слабого пореза, и поэтому Акаме нельзя выпускать из внимания даже на миг. А как за ней уследить, если Сусаноо движется не намного медленнее, зато лупит раза в три сильнее?
Так что у Акаме и Надежды даже появилась минута обсудить ситуацию. К этой минуте люди третьего подразделения исхитрились выцарапать пленника из дворцовой стражи. Видя, как алебардист с моряком и Эсдес понемногу превращают дворец в руины, пленник особо не запирался. Но рассказ его налетчиков не обрадовал. Акаме еще раз обматерила сучий обычай вшивать в тело заряд-ликвидатор; Надежда раздавила железными пальцами протеза последнюю пачку сигарет.
— С тех пор не курю, — сухим голосом, сухим горлом выговорила Надежда Ривер много, много позже, за медовым чаем в гостиной у Александровых, сидя напротив поправляющей волосы Эсдес. — Мы шли туда за ними обоими, не делая разницы. А от слов, что не будь в плену моего парня, “Рейд” ради одного Тацуми не стал бы напрягаться, уже никогда не отмоюсь…
Чай допивали в полной тишине: детей за столом вовсе в тот вечер не случилось, а взрослые Александровы только переглядывались до самого ухода гостей.
Закрыв за гостями дверь, Анна вздохнула.
Виктор вздохнул тоже.
— Ладно, — согласилась жена, — говори сначала ты.
— У тебя не было соблазна сказать им, что это все понарошку? Ну, в смысле, виртуальное?
Анна вздрогнула:
— Наверное, в такой ситуации положено думать, что чувства настоящие, несмотря ни на что… Но я… Подумала… Если бы про нас тоже было кино. И я так, типа раскрыла ей глаза, в зале бы раздалось: “Дура! Испортила такую песню!”
— Дура! — заявил Вал. — Испортила такую песню!
Куроме поежилась:
— А ты понял, про что?
Моряк поморщился:
— Песня действительно не капитана… К пятому или шестому изданию перевод “Злых песен” поправили по замечаниям какого-то анонимного знатока. У Огре песни действительно злые. Даже те, которые не про войну… — входя под зонт уличной кофейни, Вал привычно повертел головой, но ничего тревожного не увидел. Сырой осенний день, серое небо, каменное ущелье: улица не узкая, даже вон десяток столиков под зонтами поместились — но дома высокие, что и создает впечатление фиорда, нагоняя тоску памятью о родном побережье.