Отец шагал рядом, по ровной чистой улице центра Столицы, освещаемой редкими дорогими керосиновыми фонарями, частыми бесплатными крупными звездами, эксклюзивной бонусной луной — точь-в-точь земной.
“Тут для каждого можно сделать свою луну!” — подумал Александров-младший. Александров-старший, убедившись, что сын отошел от шока, тоже думал о белом безмолвии.
Как отмоделировать Вселенную? Параллельную на компьютере — без проблем вообще, только память подбрасывай. С магией тоже несложно. Это ли не доказательство, что наша исходная Вселенная не смоделирована? Как тогда разобраться где бабочка, которой снится, что она мудрец — а где Лао-цзы, котрому снится, что он летал бабочкой?
Виктор чуть замедлил шаги.
Можно ли взять критерий: если во Вселенной нет магии и параллельных миров, то она точно не смоделирована? Или надежнее взять критерием объем данных? Ведь рикошеты каждого протона упаришься обсчитывать… Очень хорошо объясняется смена картин мира в массовом сознании: как поставили новый сервер, так вот вам круглая земля. Еще памяти добили — вот вам Космос вместо семи небесных сфер. Теперь процессор получше — можете, земляне, наблюдать в телескопы не просто белые однопиксельные точечки звезд, а неимоверной красоты и сложности далекие Галактики…
Александров-старший приятельски улыбнулся звездам — и остановился.
Звезды заслонила каменная горгулья.
— Ой, пап, я это место видел в кино… — Леопольд остановился тоже, заинтересованно вращая головой:
— Дядя Паша вышел вон оттуда, а тут была засада…
Засада состояла из двух частей.
Первыми, сопя и звякая, из тени выпрыгнули шестеро с дубинками и сетью. Почему не взяли щиты с алебардами, не знаю. Как-то не пришлось к слову спрашивать. Можно предположить, что выделенные на операцию деньги кто-то уполовинил — не без обоюдной пользы. В смысле: неведомый казнокрад получил доход, а я — шанс выжить. Шесть щитов на неширокой улице — я ж не Акаме, чтобы прыгнуть на верхнюю кромку щита, оттуда на карниз — и ускакать по крыше! Зажали бы в коробочку, и “привет — Пашкой звали”.
И кстати, что-то не спешат они, есть время подумать…
А — вот и вторая часть. Явление начальника народу. Камзол… В ночи цвет не разберешь; ну шитье, наверное, золотое — блестит под луной. А вот клинок не блестит. Клинок он даже не вытащил, на загонщиков надеется. Вальяжно выпрямил кисть, как сокола с нее бросил, только медленно и плавно…
Взять!
Шестерка бросилась разом; сеть плохо, но против сети мой учитель хоть что-то успел показать…
Клинок из ножен снизу вверх — стражники отшатнулись, что дало мне два шага места и несколько мгновений времени. Потом четверо спереди двинулись ровной линией — никто не хотел оказаться ближе прочих; а вот двое крайних начали обносить меня сетью. Напасть на человека, не мешая друг другу, могут одновременно четыре опытных бойца. Или шесть мастеров. Кто похуже классом, тем остается надеяться на массу, да на то, что катана доспех не берет… Но тут важна выдержка: когда у тебя обе руки держат сеть, отбивать укол в глаза просто нечем. Сделав несколько быстрых выпадов, я заметил, что сильнее всех отдергивается второй слева; решительно шагнув на него, замахнулся…
Присел, сложился вдвое, уходя от забежавшего за спину крайнего — и ударил горизонтально, слева направо, так близко к булыжнику, как только мог.
Бронированные башмаки-сабатоны хорошо носить всаднику, его на себе конь таскает. Пешая стража обходится сапогами. А уж кожу бритвенная заточка режет как надо! Третий справа заорал, повалился на колено, ломая строй.
Еще целая секунда!
Где там этот забегайка за спину? Наверное, замахивается уже?
Искусство слабого против сильного начинается с ударов из неудобных положений. Например, с колена. Или вот как сейчас, когда уже повалили, но еще не пинают.
Подтягиваю руки-ноги в кучу, не пытаясь встать. Разгибаться долго, проще крутануться на животе, перебирая ногами. Это с непривычки тяжело, непонятно; зато после дрессировки весьма неожиданно выходит.
И опять — горизонтальный удар чуть выше стопы. Отдача в обе руки: попал!
А вот сейчас уже вскакиваем — и…
Картина салом: правый край не может протащить сеть через подрезанного. Левый край в ужасе нашаривает ячейки, выдергивая сеть из-под второго упавшего. Может, получится сбежать?
На всякий случай, еще вслепую, отпрыгиваю в сторону. Удачно: мимо падает со свистом дубинка. Это ж как надо рубануть, чтобы круглая деревяшка засвистела!
Я не Акаме, чтобы прыгать по кромкам щитов. И не сильно великий мастер, чтобы изобретать уловки прямо в бою. Мастер тот, кто меня учил. Одиночка, зажатый в кольцо — предусмотренная ситуация. Для ловцов, кстати, тоже. Третий раз повторяю: щиты, длинное древковое оружие. Еще можно мечами затыкать, главное — строй держать. Азбука!