Еще не до конца придя в себя и пытаясь понять, что происходит, я увидела, как тень Ройберга возникла у входа в мою палатку.
Он ворвался внутрь, его взгляд быстро окинул пространство, пока не остановился на мне. В его глазах на мгновение вспыхнул страх, настолько интенсивный и неприкрытый, что я мгновенно это заметила.
Однако так же быстро, как он появился, страх исчез, и Ройберг снова стал похож на холодную, непроницаемую льдину. Только пульсирующая на виске вена говорила о том, что не так уж и спокоен мой муж.
— Марисса, ты в порядке? — его голос смягчился, но все еще звучал напряженно.
Я, смущенная и еще не до конца отошедшая от истощения, кивнула, пытаясь скрыть свое замешательство.
— Да, я в порядке. Что здесь происходит?
Ройберг внимательно посмотрел на меня, словно пытаясь разгадать мои мысли.
— Мне доложили о нападении. Я должен был убедиться, что здесь все в порядке. Эта защита недопустима. Я буду принимать меры, чтобы усилить безопасность. Нельзя допускать таких промахов, — его тон был решительным, и он явно стремился взять ситуацию под контроль.
— Я понимаю, — мягко ответила я, пытаясь понять его истинные намерения.
Мелькнувший в его глазах страх заставил меня задуматься: возможно, Ройберг действительно заботится обо мне, несмотря на все сложности в наших отношениях.
Муж кратко кивнул и быстро вышел из палатки, оставив меня в смятении и с новыми вопросами о том, что он на самом деле чувствует и каковы его истинные мотивы.
Я лежала несколько минут, пытаясь уложить свои мысли в порядок и решить, стоит ли мне искать в его словах и поступках искренность или же все это часть его плана.
А вот какого я пока не знала.
После того инцидента Ройберг не появлялся в лагере в течение нескольких дней, пока однажды не прибыл неожиданно.
Вечером, после очередного патруля, я одна сидела у костра и пыталась расслабиться. Лагерь был относительно тихим, и только треск горящих дров нарушал тишину.
Внезапно я услышала шаги и, подняв голову, увидела Ройберга. Он выглядел как обычно — холодный, собранный, с непроницаемым выражением лица. Но что-то в его осанке и движениях показалось мне не таким, как всегда.
Когда он подошел ближе, я заметила тени под его глазами и усталость, которую он тщетно пытался скрыть. Его плечи были слегка опущены, а шаги — тяжелыми и неуверенными. Это было непривычно видеть его таким, и в этот момент я поняла, насколько он уставший.
— Ройберг, ты... — начала я, но он перебил меня.
— Я принес тебе восстанавливающие зелья. И для сердца тоже, — его голос звучал сдержанно, почти безразлично.
Он положил мешочек рядом со мной и, сев на бревно, провел рукой по лицу, будто пытаясь снять с себя невидимую тяжесть. Я молча наблюдала за ним, удивляясь, как сильно он изменился за эти дни. Ройберг, всегда казавшийся мне неуязвимым и холодным, вдруг стал обычным человеком, который устал и измотан.
Я почувствовала, как внутри меня что-то дрогнуло. Возможно, впервые за долгое время я увидела в нем не только строгого ректора и мужа, но и человека, который тоже нуждается в поддержке.
А потом я разозлилась на себя за такие мысли.
— О, ты внезапно заботишься обо мне? — я не могла удержаться от иронии. — Послать меня на опасную практику, а потом принести лекарства. Ты действительно противоречив.
Ройберг вздохнул, садясь рядом меня.
— Марисса, я всегда заботился о твоем здоровье. И да, я отправил тебя сюда, не просто так. Это важный опыт.
— Важный опыт? Ты знаешь, как опасно здесь. Ты знал, что могло случиться, — мое недовольство нарастало с каждым словом.
— Я знаю. Но ты сильнее, чем думаешь. И я знал, что ты справишься. Это был риск, который я посчитал необходимым. — Он казался невозмутимым, его холодная логика была ужасающей.
— Необходимым? Разве ты не понимаешь, что я могла умереть здесь? Мы все могли, — Я чувствовала, как моя злость растет.
— Это их работа. Все адепты военнообязанные. И каждый из них рад такому опыту. Можешь спросить, — Ройберг махнул рукой в сторону адептов, что молча косились на нас. — Ты должна быть осторожной, Марисса. Не лезь на рожон. — Его слова были спокойны, но в них чувствовалось предупреждение.
— Мне не нужна твоя забота, Ройберг. Я могу позаботиться о себе сама. — Я отвернулась, не желая продолжать этот разговор.
Он поднялся, его взгляд скользнул по моему лицу, в его глазах я увидела что-то, что заставило меня задуматься. Возможно, в его словах была доля правды, возможно, он действительно беспокоился. Но мне было трудно это принять.
— Принимай зелья, Марисса. Они помогут тебе чувствовать себя лучше, — сказал он перед тем, как уйти, оставив меня одну с мешочком лекарств и массой противоречивых чувств.
Как только Ройберг исчез за пределами лагеря, я глубоко вздохнула, пытаясь избавиться от напряжения, которое накопилось во мне во время нашего разговора.
Его визит оставил меня в замешательстве и одновременно вызвал неприятное чувство вины за мою резкость. Тем не менее, его слова и действия по-прежнему казались мне противоречивыми, и я не могла полностью отбросить подозрения.
С мешочком зелий в руках я направилась к месту, где, как я предполагала, могли быть Лина и Тарек.
Практика продолжалась, и каждый день приносил новые испытания.
Мы все были здесь, чтобы учиться и становиться сильнее, и несмотря на все, я знала, что не могу позволить личным проблемам мешать этому процессу.
***
Ройберг, пара дней назад
Я сидел в своем кабинете в Академии, углубившись в отчеты и документы, когда внезапно почувствовал что-то неладное.
Это ощущение было странным, необъяснимым, словно на краю сознания вспыхнул тревожный сигнал. Я пытался сосредоточиться на работе, но внутреннее беспокойство не давало мне покоя.
Мои мысли непроизвольно вернулись к Мариссе. Она сейчас на практике вместе с другими адептами.
Я сам отправил ее туда, чтобы она набралась опыта и закалилась в бою. Ведь иного выбора не было.
Но что-то подсказывало мне, что сейчас ей грозит опасность. Это чувство нарастало с каждой минутой, и я уже не мог его игнорировать.
Мой дракон безумный и непримиримый бил мощным хвостом, пытаясь проломать мне грудь.
Руны сдерживали безумца. Ящер сам горел желанием размяться. Но только не из-за желания спасти Мариссу, а просто чтобы почувствовать азарт сражения. То чего я его лишил.
Только я знаю, в таком состоянии ему будет все равно кто рядом. Свой, чужой, Марисса.
Он убьет всех без разбора, забудется в кровавом безумии. И рядом не будет Торвальда или Криса, чтобы скрутить меня.
Рявкнул на ящера и усилием воли подавил его.
Вскочив с кресла, я быстро направился к сейфу.
Выудил оттуда редкий и дорогой телепортационный камень. Полеты во второй ипостаси мне не доступны впредь. Но никто не должен знать об этом.
Настроился на супругу.
У меня было предчувствие, что там что-то случилось, и это ощущение становилось все сильнее. Я почувствовал, как мое сердце забилось быстрее, а в голове появилась навязчивая мысль: «Марисса в опасности».
Я знал, что должен как можно быстрее добраться до нее. Время было на вес золота.
Начал создавать портал, и я наблюдал, как передо мной разверзлось пространство, открывая путь к Мариссе. Я шагнул в портал, чувствуя, как пространство вокруг меня искажается.
И вот я уже в тени деревьев палаточного лагеря, который атаковала нежить.
Да в таком количестве, что это было действительно огромной проблемой.
Лагерь был в хаосе.
Везде были видны следы борьбы: разорванные палатки, горящие костры, четкие команды и визги тварей. Нежить атаковала адептов и старшекурсников, и бой шел полным ходом.
Мой взгляд метнулся в сторону, где я увидел Мариссу. Она стояла в центре битвы, ее руки были покрыты магическим пламенем, и она сражалась с волной нежити.