— Ах, ты, негодник! Ты же до смерти напугал меня! — отчитывала она его. — Разве ты не знаешь, что нельзя ходить плавать без меня? Ведь волны выше, чем ты сам!
— Я ждал после ланча целый час, как ты мне и говорила, — оправдывался он.
Он дрожал от холода и слишком устал, чтобы много разговаривать. Оглядывая его по дороге, когда они поспешили домой, Дженни почувствовала, что ее подозрения усиливаются.
— А что ты вообще там делал?
— Я все время думал о том плохом дядьке, — пробормотал мальчик. — Я ничего такого не сделал. У него не было никакой причины гнаться за мной в тот раз. Дженни, здесь что-то очень странное…
— В тот раз? Значит, ты уже не в первый раз плаваешь один?
Страх из-за того, что могло случиться с ее маленьким подопечным, заставил ее быть резкой. Схватив полотенце, она начала яростно растирать его. Чуть позже она нагнулась к нему и сказала уже помягче:
— Поль, постарайся понять: просто я очень испугана тем, что ты мог утонуть или разбиться о рифы. Или вызвать неприятности с нашим соседом. Ты же знаешь, он не самый дружелюбный человек на земле… — она потрепала его за плечо. — Обещай, что больше не полезешь в воду один.
— Хорошо. Но, Дженни…
Она втащила его за собой наверх и одела в теплую сухую одежду.
— Никаких «но, Дженни!». Подумай, что бы почувствовал твой дедушка и мисс Урсула, если бы с тобой что-то случилось. И я тоже. Так что давай больше не будем об этом. Возвращайся на кухню и заканчивай вырезать свои пряники.
Поль покорно поплелся за ней вниз. Больше он не упоминал ни о плавании, ни о «плохом дядьке». Но его круглое серьезное лицо еще долго хмурилось в раздумьях. Затем вдруг он кивнул сам себе и удовлетворенно улыбнулся. К сожалению, Дженни в это время покрывала пряники глазурью. Иначе бы она догадалась, что он снова что-то затеял.
Шторм с дождем начался вопреки всем желаниям Вэна и его коллег. Несмотря на все перипетии утра, время для Дженни тянулось невероятно медленно. Словно встреча с Марком никогда не наступит. В девять вечера не в силах сидеть ни минуты дольше, Дженни натянула дождевик и надела на голову шарф.
— Я пройдусь в кафе-мороженое. Вам взять эскимо?
Зарывшийся в книгах профессор рассеянно отказался.
— Нет, мне тоже не надо, — отозвалась Урсула. — Ты хорошо оделась? Возьми машину. Зачем идти под таким дождем?
— Немного сырого свежего воздуха не повредит, — отозвалась Дженни. — Кафе прямо у подножья холма, через часик я вернусь.
Когда за ней закрылась дверь, он засунула руки в карманы и наклонила голову навстречу ветру.
Весь день ее мучили угрызения совести, что она не сказала профессору и его сестре о звонке Марка и о том, что у нее назначена с ним встреча. Но странный отзыв брата о Центре заставил ее промолчать. Пока она точно не узнает, что хотел сказать Марк, она решила, что самым разумным будет воздержаться от всякого обсуждения того вопроса.
Она довольно сильно вымокла, пока дошла до кафе. За стойкой стоял веснушчатый парень. Она осмотрелась. Занят лишь один столик, где четверо юнцов как раз собирались натянуть свои плащи. Других посетителей не было.
Дженни подождала, пока они расплатятся, а потом сделала свой заказ.
— Я ожидаю здесь знакомого, — зачем-то объяснила она.
— Конечно, — равнодушно кивнул конопатый.
Он казался скучающим. В другое время она, может, и поболтала бы с ним, но сегодня была слишком взволнована для того, чтобы вести пустые разговоры.
Нервозность ее возрастала по мере того, как стрелка часов подползала к десятичасовой отметке. Она уже больше года, как не виделась с Марком. Она надеялась, что не слишком помешала ему своим неожиданным появлением в Сан-Франциско. Наверное, для него было шоком узнать, что она отправилась в Калифорнию разыскивать его.
Прошло пятнадцать минут, и стакан какао с мороженым был уже почти пуст, когда дверь распахнулась, впустив струю холодного воздуха, и в кафе вошел черноволосый молодой человек.
— Марк! Я уже думала, ты не придешь! — тихо вымолвила она, когда он взял стакан кока-колы и отодвинул стул напротив нее. Уверенная, что парень за стойкой смотрит на них, она еще больше понизила тон.
— Ты такой исхудавший!.. Я так не привыкла видеть тебя в штатском. Почему ты не писал мне? Что, черт возьми…
— Ш-ш, сеструха! — усмехнулся Марк. — Я расскажу тебе все, что смогу. Сначала, однако, я хотел бы знать, как это ты выследила меня тогда в порту.
— Почти случайно. Единственным ключом были обезьянки, которых ты мне прислал. Там был штемпель Сан-Франциско…