Отмытый я вышел в комнату, обернув полотенце вокруг талии. Не то, чтобы я стеснялся хоть кого-то. Но светить голой жопой, когда этого можно избежать, смысла особого не вижу.
Канат на меня даже не взглянул, тут же проскользнув в ванную комнату. Ну и бес с ним. Вспомнить бы теперь в какой из пяти сумок, что я притащил, лежат мои повседневные вещи. По логике они должны быть в рюкзаке, но согласно закону подлости они, скорее всего в той сумке в которой лежит самое большое количество грязных стволов и всякого хлама. А сумки с оружием опечатаны. Горестно вздохнул я всё же начал с рюкзака. Удача была на моей стороне и вещи оказались именно в нём. Даже лёгкие кеды оказались тут. Ну вообще живём. В опечатанную сумку пришлось лезть только за повседневной кобурой для пистолета и подсумками для магазинов. Не ну не бред? Опечатали они, блин, сумки. Пулеры на молнии скрепили кольцом из проволоки и его уже опечатали. А то, что в этой самой сумке есть ещё одна молния, открывающая её с торца? А если бы слайдер на молнии был один?
Стук в дверь застал меня врасплох, но уже слегка одетого. Я стоял над разложенными на кровати вещами и мучительно размышлял: на кой чёрт мне в рюкзаке понадобился тёплый шарф? Повседневная кобура с пистолетом уже весела на ремне обычных синих джинсов. Как был босиком и с голым торсом я отправился к двери, на ходу доставая пистолет.
— Кто там? — спросил я, становясь справа от двери и тихонько взводя пистолет. Что? Паранойя? Кто это сказал?
— Доставка, сэр! — бодро отрапортовал кто-то из-за двери. Ну да. Я же просил Каната заказать что-нибудь пожрать. Ну, сейчас посмотрим, что там за доставка. Благо на двери есть цепочка.
Я приоткрыл дверь, оставив её на цепочке, и приставив пистолет к филёнке. Ненавижу американское строительство. Пистолетная пуля прошьёт весь этот мотель вдоль и поперёк. А я тут модный мачо с голым торсом. За дверью оказалась девчушка лет семнадцати в фирменной футболке и бейсболке, какой-то едальни, судя по стейку ти боун на эмблеме. Зелёные лосины по колено на толстом широком поясе натянутом по диафрагму, исключали вариант скрытого оружия, как минимум на теле ниже пояса… лосин, а завязанная на животе огромная футболка делала это крайне маловероятным выше. Девчушка весело смотрела на меня огромными карими глазищами. Ведь ещё ребёнок! В жизни бы своей дочке не позволил так работать. Это ж риск какой! Вдруг псих какой попадётся? Хотя… учитывая, то, что рассказал мне Канат о наказаниях за кражу в этом городе, что-то мне подсказывает, что за попытку изнасилования тут и в масле сварить могут. Позади девчушки стоял заведённый трёхколёсный мотороллер с той же эмблемой. Ну, что же. Если это ловушка и она меня пристрелит, это будет самая мила смерть из тех, что можно придумать.
— Добрый вечер — улыбнулся я, снимая цепочку и открывая дверь. Пистолет уже лежал на тумбочке возле двери.
— Вы господин, Александр? — улыбнулась девчушка, посмотрев в бумажку приклеенную на весьма объёмном бумажном пакете.
— Он, самый, мадемуазель — вернув улыбку я отозвался — сколько должен?
— Шестьдесят пять экю пятнадцать центов! — весело отрапортовала она. Вот жопа, Канат, оставил оплату заказа на моей совести. Хотя, это и логично.
Расплатившись и оставив более чем щедрые чаевые, просто отдал 100 экю, попрощался с девчушкой. И уже закрывая дверь, понял, что не такая уж это беззащитная девица. Сзади на широком поясе лосин висела кобура с Glock 42. Вот тебе и мирные реалии пасторального городка. Как у неё вообще там кобура держится?
Пакет был более чем увесистый в нём нашлись шесть объёмных ланч боксов. В двух початки варёной кукурузы, в каждом по три штуки, в двух по порции мясной нарезки и ещё в двух бобовое, рагу, наверное, или фасолевое, фиг знает. Но отдать должное, мяса было много! Прям вот, конкретно много. Грамм пятьсот-шестьсот, наверное, чистейшей говядины срезанной с рёбрышек. Ещё минут на десять я забыл обо всём, пока не прикончил свои три коробки с едой. Когда я ещё в относительной безопасности смогу поесть спокойно? Дальше у меня начнётся веселье. Потом с грустью вспомнил об уколе. После него жрать опять захочется. Но делать нечего. Сказано — колоть. Надо колоть.
Канат вышел одетый в простые тканевые штаны и футболку серого цвета, когда я уже сыто отдуваясь отвалился от пустых контейнеров. Одежда был слегка мятой, но явно свежей и чистой, вот как у него это всё помещается в его маленьком рюкзаке?