— Комодо — комодские вараны одни из самых крупных на земле до тринадцати десятков килограммов бывают.
— Во во! С него. Только Большой геккон весит до трёх центнеров и длинной бывает до шести метров. Он в основном в горах обитает. Но раньше и тут любил гулять. Гибкая, длинная, ловкая и очень опасная тварь! Хотя живучестью похвастаться не может.
— А почему геккон? Ведь гекконы маленькие ящерицы? — вспомнил я милую детскую передачу, где главный герой был именно геккон.
— Говорят из-за строения лап. У местных тварей лапы один в один как у гекконов в старом мире. И в горах они лазают практически как и где им угодно. В горах вообще нападают на людей часто. Там много всякого разного, для чего человек практически оптимальный размер добычи. Тут ещё были ящеры в перьях, бегали на задних ногах, высотой не больше метра, агрессивные как те шавки, что дамы в сумочках таскали, и охотились всегда стаей, если нападут, то почти гарантия смерти, уж очень они не любят людей, учёные так и не поняли почему. Но на людей нападали с какой-то маниакальной агрессией.
— Прямо таки велоцирапторы! — поразился сходству я.
— Так они же вроде крупные были? — удивился Мыкола.
— Не… то Спилберг придумал. Велоцирапторы были мелкие — до шестидесяти сантиметров, в перьях и теплокровные. Этакие хищные индюшки — пояснил я отхлебнув пива.
— Вот те раз. А я думал в кино всегда правду показывают — хохотнул техник — Ну тем не менее, техника и всё прочее связанное с человеком их пугало и злило, потому они слиняли отсюда. Говорят, перебрались ближе к местному Китаю. Ну да Китайцам не привыкать, у них там весёлых тварей тоже хватает. Как тебе агрессивная горная горилла до двух тонн весом с интеллектом двух трёх летнего ребёнка? — предложил Мыкола.
— Да ну нахрен? Это же полный алес капут! — я представил себе верзилу двух тонн весом с подручным инструментом.
— Вот вот! Некоторые вообще думают, что это местный, чуть-ли не разумный вид. Да вот изучить пока проблема, некому, некогда и не на что и исследователи быстро кончаются. Всех кто пытался больше в целом виде не встречали, фрагменты находили, иногда переваренные — зловеще понизил голос Мыкола — А больше чем там весёлых зверушек только в джунглях Амазонки и по ту сторону залива. Но оттуда вообще только слухи. Но те, что приходят, все ну его на фиг. Не знаю правда или нет, но рассказывали, что там бегают полноценные динозавры.
— Да уж… Весело тут, наверное, в тур походы ходить — мы поржали и выпили. Тем временем на столе сменился уже третий кувшин пива.
— Не то слово, но сейчас у нас, тут вокруг Баз, самое страшное эти свинки и гиены, хотя если ты попадёшься на пути у стада рогачей или буйволов в то время, когда их что-то спугнёт, тебе гиена милее матери родной покажется. Затопчут, сомнут, а остатки уже свинки доедят. Так, что увидишь много пыли из саванны тормози или гони, в зависимости откуда пыль — в этом я как раз не сомневаюсь, видел как-то человека когда стадо коров понесло, ну как… остатки от него.
— Может по маленькой? — подмигнул мне техник.
— А что бы нет? — если уж начал сегодня пить, так чего останавливаться на достигнутом? И мы заказали шестьсот водочки, что нам принесла смуглая девочка, явно арабских кровей. К водке в пузатом графине, намекавшим своим объёмом на слишком скромный заказ, принесли набор солений и тоже гомерических размеров. Зал тем временем заполнился людьми. Мест не было даже у стойки. А вроде не выходной на дворе. Просто вечер буднего дня. Хотя, сколько я ездил, заметил, что европейцы, как и американцы пьют вообще каждый день, но по чуть-чуть. Они каждый вечер собираются, где бы-то не ни было и выпивают по бутылке пива или бокалу вина и расходятся. Нашему человеку такое трудно понять.
Мы выпили, закусили и под лозунг «поздно выпитая вторая — зря выпитая первая» выпили по второй. Водка была нежной и холодной, просто прелесть после жаркого дня.
— Слушай, а что вообще за мир-то такой? — задал я самый животрепещущий вопрос для меня.
— А да хрен его знает — отмахнулся Мыкола — яйцеголовые столько копий об это сломали, что ни в сказке сказать. Кто говорит, что другая планета, кто, что другая реальность, а есть мнение, что это земля просто в другое время.
— Это вряд ли — возразил я — чтобы год длился столько времени, хотя бы теоретически, это должно быть очень давно, воздух был бы другим, да и растения, да и животные.