ГЛАВА III
Еще не совсем очнувшись от сна, Нора подняла голову и стала растерянно озираться. Откуда доносится этот грохот? Совсем как в детстве, когда во время войны оглушающее рвались бомбы, и завывала сирена.
Она протерла глаза, снова огляделась и прислушалась. Дверь ее комнаты сотрясалась от мощных ударов.
— Сиделка! Сиделка! — визгливо кричал Ньюстед.
Нора вскочила и стала поспешно приглаживать волосы и расправлять складки на платье. Схватила передник и быстро завязала тесемки за спиной. Хороша сиделка, заснула и забыла обо всем на свете. Который мог быть час? За окошком было еще совсем темно.
— Я сейчас, сейчас! — наконец отозвалась она, напяливая на голову белую шапочку и кое-как натянув на рукава манжеты. За дверью стоял в помятой пижаме Ньюстед и в волнении махал руками:
— Я уже пять минут колочу в дверь и не могу тебя разбудить! Быстро! Идем со мной!
— Что случилось? Ей хуже? — спросила девушка, с трудом подавляя зевоту. Тяжелый сон еще не выпускал ее из плена, голова слегка кружилась. Никогда она не чувствовала после отдыха такую слабость и сонливость.
— Меня тревожит состояние моей жены, — сказал мистер Ньюстед. — И я не хотел бы оставлять ее одну, пока буду звонить доктору Ленгтону.
— Что случилось-то? — продолжала допытываться Нора, следуя за ним по пятам и на ходу застегивая воротничок.
— Я сам не знаю. Когда под утро, без четверти два, я ушел от нее, она чувствовала себя нормально.
— Вы ушли от нее? — спросила Нора.
— Да, она крепко спала, и мне нечего было делать возле нее. Я пошел к себе…
— Вам надо было позвать меня.
— Я тебя звал, но не мог дозваться.
— Я ничего не слышала, — смущенно ответила девушка.
— А я что говорю? Я и сейчас не мог тебя разбудить! Ты небось заметила, что свет в твоей комнате выключен? Когда я приходил будить тебя, лампочка горела.
— Я свалилась с ног от усталости, — тихо призналась Нора. — Наверное, слишком долго бродила в тумане.
— Ладно, я сам послал тебя отдыхать, чтобы ты с утра принялась за дело. А жена спала, в общем, спокойно. Но теперь тебе надо побыть с ней. Может, придется в чем-то помочь… Я пойду вызову доктора.
Комната больной была слабо освещена маленькой синей лампочкой. Нора в полумраке увидела на кровати фигуру Эдель, голова которой покоилась на высоких подушках. Лицо было мертвенно бледным, как гипсовая маска. Нора в испуге поспешила к постели. Ей пришло в голову, что зря она послушалась Ньюстеда и пошла спать. Если случилось что-то страшное, любой доктор вправе обвинить сиделку в том, что она оставила свой пост.
Лампочка светила очень тускло, и Нора взяла в руки ночник, чтобы посмотреть на лицо больной. Однако из этой затеи ничего не вышло. Ночник либо был испорчен, либо из него вывернули лампочку. Нора бросилась к окну и раздвинула тяжелые занавеси. За окном пробивалось невеселое серое утро, но из оконных щелей повеяло холодком, и свежий воздух проник в затхлую атмосферу комнаты. В камине Нора заметила несколько раскаленных угольков, но не могла припомнить, видела она их накануне вечером или нет.
Когда Нора склонилась над Эдель Ньюстед, она сразу поняла: женщина мертва. Будущая медицинская сестричка уже успела повидать немало трупов и знала, чем они похожи друг на друга: пепельный цвет лица, заострившийся нос…
Эдель Ньюстед, должно быть, была когда-то красивой женщиной, но теперь ее восковое лицо искажала гримаса страдания. Казалось, смерть не пожелала наградить больную миром и покоем.
Нора выскочила из комнаты и помчалась вниз по лестнице с криком:
— Мистер Ньюстед! Мистер Ньюстед!
Никто не отвечал. Девушка распахнула какую-то дверь и увидела грязную захламленную комнату, куда, наверное, давно не ступала нога человека. В щели между шторами едва просачивался дневной свет. Нора бросилась в прихожую и открыла дверь в другую комнату, где на столике у окна стоял запыленный телефонный аппарат. Никто до него не дотрагивался.
«Хоть бы он только не ушел… — подумалось Норе. — Господи, что это за дом? Я готова поклясться, тут творится что-то неладное… Конечно, муж знает, что его жена мертва там, наверху в спальне. Я уверена, то этот человек и не подумал вызвать доктора. Но не может же он меня тут бросить!»
Машинально Нора вернулась в комнату умершей, где с вечера ничего не изменилось. Потом подумала, что следует сменить белый передник на черный, и поднялась на третий этаж. Тихо открыв дверь своей комнатушки, она с изумлением увидела, что Ньюстед самозабвенно роется в ее чемодане. Он так низко нагнул голову, копаясь в вещах, что был виден лишь его багровый загривок. Норе он показался каким-то огромным диковинным пауком. Услышав ее шаги, Ньюстед мгновенно выпрямился и немного смущенно проговорил: