Взгляд миссис Ньюстед стал уже более осмысленным, тихий голос с трудом произнес:
— Вы кто? Я вас… никогда не видела.
— Я только что приехала. Опоздала из-за тумана. Вам что-нибудь нужно?
Темные глаза Эдель Ньюстед оглядели комнату.
— А где другая? — спросила она. — Вы знаете, о ком я говорю.
Нора не знала, о ком речь, но ответила, чтобы успокоить свою пациентку:
— Она ушла и больше не вернется.
Больная повернула голову на подушке и сказала:
— Вернется. Как только я уйду, она вернется.
— Нет, успокойтесь, здесь только я, — говорила девушка. — Вы чего-нибудь хотите?
Глаза больной раскрылись во всю ширь.
— Да, да. — Она схватила Нору за руку. — Я хочу видеть Герберта, — она судорожно вздохнула. — Я должна увидеть Герберта…
Больная задыхалась. Нора пообещала:
— Я его обязательно позову. — Она вспомнила, что на письмах, лежавших на столике в прихожей, стояло имя «Альфред Ньюстед». Значит, Эдель звала не мужа, а кого-то другого.
Миссис Ньюстед отпустила руку Норы и, слабо махнув в сторону письменного стола, пробормотала:
— Там…
Нора подошла к столу, выдвинула средний ящик и спросила:
— Вы хотите, чтобы я отсюда что-то взяла?
Обернувшись, она увидела, что миссис Ньюстед возбужденно машет рукой:
— Да, да… Только осторожно… Иначе мой муж…
— Я понимаю.
Значит, Альфред Ньюстед о чем-то не должен был знать. Смутная мысль о том, что в этом доме творится нечто странное, еще более укрепилась в сознании Норы.
— Записная книжка… С адресами… в верхнем ящике, — глухо проговорила больная. — Ему… не… говорите.
Нора нашла записную книжечку в темно-красном кожаном переплете и снова подошла к постели, не задвинув ящик стола.
— Герберт… — совсем тихо прошептала больная. — Найдите его… Прошу вас…
— Я постараюсь, — сказала Нора, сунув книжечку в карман своего белого передника.
Лицо больной вдруг исказилось в гримасе, и прерывающимся шепотом она попросила:
— Воды…
Казалось, она вот-вот потеряет сознание.
Нора схватила стакан и графин с водой, стоявшие на столике у кровати. Стакан был такой грязный, что ей стало тошно. Воду в графине тоже, должно быть, давно не меняли. Нора всегда думала, что комната, где лежит больной, должна содержаться в абсолютной чистоте, даже если в остальных комнатах беспорядок. Ее первым желанием было сполоснуть стакан и налить свежей воды в графин, но больная, наверное, очень хотела пить, и потому Нора поспешила к постели и поднесла стакан с мутной водой к губам Эдель Ньюстед.
В этот миг дверь за спиной Норы распахнулась, и послышался визгливый голос:
— Это еще что такое?
Альфред Ньюстед вошел в комнату и зло уставился на Нору:
— Сиделка, я не велел тебе входить к больной и будить ее. Теперь она всю ночь не даст нам спать.
— Она сама проснулась и заговорила, — стала оправдываться Нора, стараясь держаться спокойно. — Ей захотелось пить.
— Просто она разговаривала во сне, как обычно, — сказал Ньюстед, скользя взглядом по комнате. — Кто открыл стол? — вдруг крикнул он.
— Ваша жена попросила меня взять оттуда одну вещь.
— Какую вещь? — угрожающе прошипел Ньюстед.
Нора взглянула на испуганное лицо больной и ответила:
— Я не поняла. Надо у нее узнать. — И, обернувшись к миссис Ньюстед, спросила: — Вы можете мне сказать, что вам нужно?
Ньюстед поспешно подошел к столу, захлопнул и запер ящик. Ключ положил в карман.
— Девочка, я тебя предупреждал: моей жене каждую минуту что-то нужно. Она сама не знает, чего хочет. К ней надо относиться как к ненормальной. — Он говорил громко и раздраженно, совсем не заботясь о том, какое впечатление произведут на больную его слова. — Она просит всякую ерунду или вещь, которую давным-давно сама выбросила.
Нора опустила руку в карман передника и успокаивающе взглянула на Эдель. Немного помолчав, добавила:
— Извините, пожалуйста, мистер Ньюстед. Но, может быть, мне все-таки остаться с ней на ночь?
— Если ты останешься, она тебя замучит бесконечными просьбами. Да и ей лучше быть одной. Если ей не с кем говорить и некому приказывать, она успокаивается. Я сам посижу с ней, пока она не заснет… Она, кажется, уже засыпает… Мы можем вместе уйти.