– У него есть с собой оружие? – осведомился Южир.
– Аксель – бамбальеро, – сообщил Бабарский. Добавлять ничего не требовалось.
– Я могу официально выступить против коллег только в том случае, если вы… гм… – Южир не был уверен, что будет правильно понят, поэтому слегка смутился. – В том случае, если вы уже будете арестованы. Или кто-то из вас.
– С ума сошёл? – поинтересовался Хасина.
– Люблю такое, – захихикал Галилей. Но поскольку он был астрологом и пыхтел уже второй – как минимум – трубкой с вихелем, никто не смог бы точно сказать, что именно он прокомментировал.
– Что ожидает преступника? – задал деловой вопрос Бабарский.
– Условный? – полицейский вопросительно поднял брови.
– Условный штраф? – помог ему ИХ.
– Просто штраф, – кивнул Южир, понимая, что ни на что большее офицеры не согласятся.
– Договорились! – повеселевший суперкарго посмотрел на медикуса. – Альваро!
– Нет! – качнул головой тот.
– Времени нет!
Было понятно, что Хасина либо не согласится с просьбой ненадолго стать преступником, либо будет долго отнекиваться, поэтому Крачин молча поднялся с шезлонга, подошёл к Галилею, взял у него трубку и сделал глубокую затяжку.
– Этого достаточно? – поинтересовался Бабарский у полицейского.
– Вполне, – удовлетворённо ответил Южир.
И направился на переговоры с коллегами.
Владение Даген Тур, ещё тридцать лет назад принадлежавшее короне, представляло собой классический адигенский удел: старинный прибрежный город, смыкающий плодородную долину с огромным озером. Город с узкими мощёными улицами, домами под черепичными крышами и обязательным собором Доброго Маркуса на главной площади. А над городом, на доминирующей скале – столь же старинный замок. Старинный, но находящийся в идеальном состоянии, готовый и к осаде, и к светскому рауту.
И так же как над самим городом доминировала колокольня собора, над постройками замка возвышался Штандарт – самая высокая башня, некогда игравшая роль цитадели, а сейчас, как правило, использующаяся в качестве причальной мачты. И именно к Штандарту пришвартовалась «Эрмизанская дева», а чуть выше и правее неё важно висел сопровождающий дара Антонио доминатор. Не ожидающий подвоха, но с раскрытыми орудийными портами.
Братья Кахлес на полигоне не задержались: оценив изобретённые Бедокуром и Мерсой ракеты и обсудив увиденное с военными и учёными, они вернулись в Даген Тур, отобедали, после чего уединились в арсенале для финального разговора. Оставаться у брата на ночь Антонио не планировал, сказав, что утром его ожидают важные дела. Но и к делам переходить не спешил: дождался, пока Теодор Валентин откроет бутылку красного и покинет зал, отломил немного сыра, пригубил вина и посмотрел на брата:
– Слышал, ты обновил коллекцию?
– Собираюсь обновить, – уточнил Помпилио. – В Химмельсгартне взошла новая звезда: мастер бамбад по имени Форсо.
– А по фамилии?
– Только имя.
– Имеет право.
– Да. – Дер Даген Тур помолчал. – Хочу пригласить его к себе. После того как вернусь из экспедиции.
И бросил быстрый взгляд на брата. А тот сделал вид, что увлечён разглядыванием арсенала.
Оружейная комната была обязательной и естественной частью любого замка, ведь каждый адиген – воин, даже если он строит карьеру по гражданской части или просто сидит в своём владении, занимаясь исключительно хозяйством. Каждый адиген знает, что владение оружием есть необходимость и неважно, офицер ты, профессор или художник – однажды твой дар или твоя Судьба призовут тебя к войне, и ты обязан быть к этому готов.
Ведь ты – адиген.
Что же касается арсенала замка дер Даген Тур, то внешне он не особенно отличался от сотен других подобных залов: на сложенных из грубого камня стенах были развешаны щиты – как парадные, красивые, так и боевые, носящие на себе следы бесчисленных ударов и выдержавшие их с честью. Рядом с щитами – мечи и кинжалы, булавы и боевые молоты, секиры и шестопёры, и каждый клинок нёс на себе чью-то кровь. А разбавляли боевую сталь картины и гравюры, на которых лысые Кахлесы крушили врагов всеми доступными способами. Причём для картин были подобраны исключительно героические моменты, отражающие не только воинственность, но и благородство представителей древнейшей лингийской династии.
Однако главным сокровищем арсенала было не старинное оружие, а современное, но не роскошно украшенные охотничьи ружья, которыми любят хвалиться богачи, а безумно дорогие бамбады, созданные специально для Помпилио, идеально подогнанные под его фигуру, походку и манеру стрельбы. Бамбальеро, искуснейшие стрелки, прошедшие тяжелейшую школу Химмельсгартна, в совершенстве владели любым огнестрельным оружием, однако предпочтение отдавали бамбадам – сделанным только для них. Разумеется, если могли себе это позволить. Помпилио мог, и его коллекция считалась самой большой в Герметиконе.