Очередная волна смущения. Щеки буквально запылали, а ладони резко вспотели.
Здесь из кухни вышла Орнелла с подносом в руках, произнесла что-то на итальянском и поспешила к мужу.
- Нас приглашают за стол, - объяснил мне Богдан и, взяв за руку, проводил к столу.
Мы сели. Я рядом с Богданом напротив четы Пероцци. Орнелла заботливо раскладывала еду по тарелкам, поглядывая на меня с улыбкой. Я было вызвалась ей помочь, но меня весьма понятным жестом попросили не беспокоиться.
Угощения так пахли! Их запахи смешивались, создавая утонченный аромат. Мне безумно хотелось приступить к еде, хоть я уже и знала, что это фантастически вкусно. Орнелла позволила мне на кухне снять пробу.
Синьор Пероцци что-то громко сказал Богдану. Я попыталась разобрать хоть слово, но он говорил так быстро, что я вряд ли смогла бы понять, даже если бы хоть чуточку знала язык. Богдан ответил ему, тоже на итальянском. Потом резко поднялся и, сказав мне по-русски:
- Я на секунду, - вышел из-за стола.
Вернулся к нам быстро, держа в руках бутылку красного вина. Ее он протянул мужу Орнеллы. Синьор Пероцци принялся откупоривать бутылку, а Богдан заговорил:
- Это молодое вино с виноградников, на владельца которых я работаю. Маурицио посчитал, что оно идеально подойдет к нашему ужину. И, поверь мне, Маурицио знает толк в вине.
Я решилась поверить. И совсем не сопротивлялась, когда в бокал, стоявший рядом с моей тарелкой, полилась бордовая жидкость.
Когда вином наполнились все бокалы, мужчины поднялись с мест. Синьор Пероцци произнес тост, который Богдан тут же перевел. Мы чокнулись и пригубили вино.
Вкусное, полусухое, немного терпкое, но с таким приятным фруктовым послевкусием. Я проглотила маленький глоток, но тут же сделала второй, побольше. Напиток пился легко, словно виноградный компот. Да, такого вина я еще не пробовала.
Богдан наблюдал за мной, слегка наклонив голову. Осушил половину бокала и вдруг предложил:
- Кстати, не хочешь съездить на виноградник? Хозяин разрешает экскурсии, с дегустацией.
- Я не думаю, что это будет уместно, - я качнула головой, а потом все таки поинтересовалась: - Виноградник недалеко?
- Возле Неаполя, но на машине мы туда быстро доберемся.
Доводилась мне слышать о тех сортах винограда, которые растут на вулканической почве. Уникальный вкус. А еще рядом Сорренто… Только подумала об этом полуострове и как будто ощутила свежий запах апельсинов.
Стоп!
- Я через пару дней уезжаю из Рима, - сообщила я, повертев бокал в руках. - Только не на юг, а на север. Во Флоренцию.
- Предлагаю выпить кофе с десертом, - поднялась Орнелла. – Я приготовила чудесные канноло, осталось их начинить лимонной рикоттой. Маурицио, не сиди, помоги мне!
Богдан переводил мне все сказанное. Даже последние слова сказал по-русски на автомате.
Едва Пероцци удалились, он сел вполоборота, положив одну руку на спинку моего стула. Стало неловко. Я вертела бокал в руках, чтобы хоть чем-то их занять, и смотрела на темную жидкость.
- Марусь, - пальцы Богдана прикоснулись к плечу, заставив меня вздрогнуть, - поехали в Неаполь. Тебе дополнительная экскурсия и мне веселее.
Я залпом опрокинула в себя остатки ароматного напитка и, сама не зная почему, ответила:
- Поехали, только через два дня мне надо быть в Риме.
- Будем, - согласно кивнул Богдан.
Синьор Пероцци вынес блюдо с ароматными трубочками из хрустящего теста, а Орнелла – поднос с чашками. Я тут же не выдержала и схватила одну канноло. Волшебно… Тесто великолепно, а рикотта с освежающим привкусом лимона просто таяла во рту.
Краем глаза заметила, что Богдан с улыбкой смотрит на меня, и одними глазами спросила: «Что?»
Он ничего не ответил, только протянул руку к моим губам, снял большим пальцем с них начинку десерта и тут же отправил себе в рот, заметив:
- Вкусно.
Сказать, что я смутилась, – это не сказать ничего. Быстро схватила салфетку, чувствуя, как начинаю краснеть. В очередной раз рядом с этим мужчиной... Вот как так? Вроде и вина выпила, а смущение все равно так очевидно касается моего лица.
Орнелла понимающе улыбнулась, чем еще больше вогнала меня в краску, а Богдан вел себя так, как будто ничего и не произошло. Как будто не он только что слизывал сыр, снятый с моих губ.
Глава 8
Несмотря на то, что к наивкуснейшему десерту был подан кофе, к нему мы даже не притронулись. Продолжали пить вино, которое всем с обворожительной улыбкой подливал Богдан. Столько я не пила не то что давно, а вообще никогда не пила. Однако голова была светлая, мысли ясные, наверное, потому что вино молодое и не такое крепкое.