- Аннабет, - тут же поправляет девушка и вряд ли догадывается, что я нарочно перепутал ее имя. – У меня еще много дел. Нам было хорошо ночью, но не больше.
Ласки девушки прекращаются, и этот сладкий женский голос уже бросает в мою сторону едкие фразы.
Как же это предсказуемо. Блондинка, которая еще несколько минут назад совершенно не смущаясь, расхаживала передо мной обнаженной, сейчас выгоняет из комнаты.
- Как вашей душеньке будет угодно, - только и произношу, на ходу натягивая джинсы.
Первое, что встречает меня в коридоре – едкий пропитавшийся запах алкоголя. Пытаюсь проскочить через горы оставленного мусора, недопитых бутылок к окну. Еще несколько минут и от разносившейся вони, можно было просто умереть.
Головная боль стала постепенно спадать, как только свежий воздух наполнил помещение, но она вернулась в ту же секунду, когда блондинка нарочно хлопнула дверью.
Ну можно же по-человечески, а?
- Мудак, - напоследок кричит блондинка, вылетая через входную дверь, врезаясь в кого-то на своем пути.
Поднимаю глаза, и на моих губах тут же застывает ухмылка. Девушка, которая вчера так бесцеремонно прекратила наш разговор, стоит в дверях, неуверенно переминаясь с ноги на ногу.
С распущенными и лохматыми от ветра волосами, широкой толстовке – она совершенно не походила на ту девушку, которая вчера была на вечеринке. Словно в ней жили две личности, и это безумно раздражало: то она застывает на собрании, то бьет моего друга по лицу, то боится произнести лишнее слово, то открыто флиртует и называет меня самовлюбленным. Где чертова логика, Мун?
- Ты что-то хотела? – произношу слишком грубо и замечаю, как девушка неуверенно отступает назад. – Прекращай быть такой тихой. И у меня нет времени ожидать твоего ответа.
Прекрасно понимаю, что грубить совершенно не обязательно, но язык словно живет своей жизнью. Да и признаться честно, мне хотелось дожать рыжую, чтобы увидеть всех ее внутренних демонов. Что хотите со мной делайте, но не верю я этим тихим скромницам.
- Я телефон потеряла, - чуть увереннее произносит рыжеволосая, но все еще стоит у двери.
Ухожу на кухню, мечтая сделать глоток воды, давая девушки очередную попытку объяснить ситуацию.
- В последний раз я его видела на диване, во время нашего разговора, - Мун вновь переминается с ноги на ногу и испуганно бросает на меня взгляд. – Скорее всего, выпал, когда я ну… ушла за Саной.
- Мусульманкой устроившей скандал? – ухмыляюсь и не понимаю, почему мне так нравится ставить ее в неловкие ситуации.
- У нее на то были причины, - в голове девушки начинает проскальзывать уверенность и это радует. Хоть за своих друзей, первогодка может постоять. Хотя, после стычки с Томасом это итак было понятно.
- Забей, - только и произношу, наблюдая, как девушка безуспешно роется на диване. – Это был самый веселый момент вечера. Дай номер.
- Что? – рыжая подпрыгивает и смущенно смотрит в мою сторону.
- Номер телефона дай, - не могу сдержать смех, при взгляде на такие растерянные глаза. – Я наберу и найдем твою пропажу.
И куда только делся тот Кристофер, который еще несколько минут назад был готов выплеснуть на юную особу весь свой негатив? Да, Шистад, а еще что-то про изменчивое настроение рыжей говорим.
Довольно странная классическая мелодия разносится по квартире и Мун вновь направляется к дивану, продолжая поиски.
- Позвони еще раз, - командует рыжеволосая, когда мелодия прекратилась, я даже удивленно поднял брови, но тут она добавила. – Пожалуйста.
Как ни странно, но я пожалел, что мы оказались в квартире одни. Мне отчаянно нужен человек, который ударил бы меня по лицу, привел в чувства и сказал всего одну простую фразу: перестань Шистад, перестань смотреть на нее.
Аннабет не уступала Еве во внешности, а может по каким-то канонам красоты и была лучше. Тогда почему ее я выгнал, а Мун продолжает зависать в этой квартире, отнимая мое время? Может быть, я был прав? И она моя личная персональная головная боль? Ведь только если подумать: она помешала мне на боксе, ввалилась в мою мастерскую, ударила моего друга, да я даже футболку ей свою отдал и не будем вспоминать, что из-за нее Харрисон отобрал у меня телефон.
- Нашла! – девушка радостно прыгает на месте и в секунду выражение ее лица меняется. – Черт.
- Что не так?
Господи, Крис, прекрати. Прекрати интересоваться и участвовать в ее жизни!
- Десять пропущенных от мамы, - Мун нервно прикусывает нижнюю губу, но все же убирает телефон в задний карман джинс.
- Не ночевала дома? – я нарочно играю глазами, но девушка игнорирует все мои невербальные сигналы.
- Она живет не со мной.
- Так позвони ей, - голос грубеет и на то у меня действительно были причины.
- Она сама захотела жить в другом городе, а меня бросить тут… Так что, переживет, - девушка скрещивает руки на груди.
И снова вспышка воспоминания пронзает меня. Отец должен был вести Спенсера в аэропорт, но уже который час от них не было вестей. Телефонное молчание продолжалось слишком долго. Я помню, как пытался обнять мать, но она только и делала, что отталкивала меня и просила вернуться в комнату. Никто тогда не подозревал, что она никогда больше и не сможет дозвониться до старшего сына. Неизвестность, окутавшая наш дом на эти часы, доводила самого родного мне человека до истерики. В тот вечер, несмотря на юный возраст, я словно пережил все чувства матери: пугающий до смерти страх, тот ужас, который она чувствовала из-за неизвестности.
- Ева! Позвони матери, - рыжеволосая подпрыгивает. – Сейчас же.
Изумрудные глаза Мун отражаются непониманием, но я ничего и не должен ей объяснять. Она просто должна позвонить своей матери и сказать, что она в порядке. Мне плевать, почему она на нее обижена и что происходит в их семье, но не одна женщина не должна испытывать этот страх, когда на протяжении долгого времени ты не знаешь, что с твоим ребенком.
Чувствую возникшее напряжение и выхожу из комнаты. Типичный Шистад – как только возникают трудности, делаем ноги. Пробираясь сквозь горы оставленного мусора, я искренне надеялся, что никто из присутствующих вчера на вечеринке не испортил мое любимое место в доме Вильяма – закрытый бассейн. Он располагался в нижней части дома и через небольшие окна, которые едва были выше земли, солнце плавно проникало в помещении, оставляя по вечерам приятный полумрак. Здесь, как практически и по всей квартире Магнуссона, царил минимализм. Несколько картин, симметрично висевших на белых кафельных стенах и парочка растений. Мне всегда отчаянно хотелось добавить больше цветов, деталей, но как-никак – это дом Вильяма и его семьи и как его обустроить – их дело.
Подворачиваю джинсы и опускаю ноги в прохладную воду. Именно здесь я неоднократно любил посидеть вечерами, после очередной ссоры с отцом. Вильям всегда без лишних вопросов разрешал мне это, позволяя раствориться по непонятным причинам спасающей меня воде.
Головная боль постепенно сошла на нет и я знал, что совсем скоро придется возвращать дом в нормальное состояние, но я выжидал, когда же Мун решит уйти домой. В моей голове, это должно было произойти скоро: ведь что ей еще здесь делать? Услышав позади себя шаги, закрываю глаза и тихо матерюсь.
- Я хотела спросить, - тихо произносит первогодка. – Тебе помощь нужна с уборкой?
- А ты работаешь в клининговой службе? – в очередной раз веду себя грубо.
- Нет.
- Вот и ответ.
Слышу за спиной тяжелое дыхание девушки и отдаляющие глухие шаги, которые резко обрываются.
- Да что с тобой не так, Кристофер?
Поднимаюсь на ноги, направляя свой взор на девушку, которая в кои-то веки решила дать отпор. Значит, все-таки дожал.
- Я просто хотела помочь! – выкрикивает Мун. – Не обязательно быть мудаком.
- Тебе тоже не обязательно быть тихоней и скромницей, но ты же ей прикидываешься!
- У меня на то есть причины, - огрызается, складывая руки в замок.