- Давай, - охотно кивнула Серана. - Дом в Солитьюде достанется мне, а лошади и десять тысяч септимов - каджиту. Хотя, мне совершенно не нравится эта твоя затея.
- Попробуй, отговори, - хмыкнула я, всем своим видом давая понять, что решение принято, и изменению не подлежит.
- Мне будет тебя не хватать, - вампирша поджала губы, отчего стала похожа на обиженную маленькую девочку.
- Ты даже не представляешь, как мне будет тебя не хватать, - призналась я. - Но, видишь ли, в Скайриме становится невероятно скучно. Посуди сама: Алдуин повержен, Вингальмо убит, а гражданская война пока ограничивается мелкими стычками и взаимными угрозами. И чего я хочу меньше всего на свете, так это принимать в ней чью-либо сторону. По гробницам я больше не ходок, до самых костей проморозило, теперь скриплю как несмазанная телега при каждом движении. С такими исходными данными только в политику, больше некуда.
- Замуж тебе надо, - наставительно подняла палец Серана. И тут же рассмеялась - весело и легко. - Чем тебе этот рыжий норд не угодил? Как там его? Викинг?
Я скривилась, как от зубной боли. Всем угодил, кроме того, что не Йорвет.
Мы держали путь из Рифта, где недолго гостили в форте Стражи Рассвета. Изран говорил, будто в Ущелье Светлых Струй особый воздух, который хорошо “вправляет мозги”. Судя по тому, что безумная идея так и не выветрилась из моей головы, либо мозги у меня попросту отсутствовали, либо Изран преувеличивал. Воздух как воздух, ничего особенного.
В рюкзаке, что, покосившись, стоял у дверного косяка, стопкой лежали десять увесистых двемерских шестеренок. Над ними, упакованный в замшевый мешочек, покоился особый камень душ, заряженный в двемерских конвекторах. А на скуле у меня расцветал новый шрам, на сей раз от ожога.
Впрочем, если по-порядку, то дело было так.
Не успела дверь в кабинет Архимага захлопнуться, как на меня налетел лысый худощавый мужичонка в желтой мантии.
- Ох, прошу прощения, - залепетал он, но тут же его цепкий взгляд остановился на моем оружии. - Вы - искатель приключений, не так ли?
Его пальцы впились в мои запястья, как фокстерьер в барсука - намертво.
- Ну, допустим, - устало выдохнула я. Сейчас начнет приставать насчет каких-нибудь магических глупостей. Принеси то, не знаю, что. Знаем, плавали.
- Выслушайте меня, пожалуйста, - глаза мага загорелись легкой сумасшедшинкой. Такой, как бывает у меня, когда разговор заходит о творчестве Маркеса. - Я изучаю культуру и историю двемеров…
“Пфф, - чуть не вырвалось у меня, но хорошее воспитание одержало верх над рвущимся сарказмом. - Да ее тут все изучают, причем одинаково безуспешно. Тоже мне, уникум нашелся”.
- Меня зовут Арнел Гейн, и мне нужна ваша помощь, - продолжил он. - Это вопрос жизни и смерти! Вы сможете найти для меня десять двемерских шестеренок?
Я зависла. За дверью покоев Архимага сейчас решалась судьба это мира, мое светлое будущее лежало в руинах, а этот юродивый называет вопросом жизни и смерти двемерский хлам? Ну, дела!
- Угу, квест из серии принеси-подай-почухай, - пробормотала я. - Я помогу при одном условии. Вы не будете меня гонять вслепую за неизвестно чем, а сразу расскажете, для чего вам эти шестеренки и что еще нужно добыть.
- Хорошо, - слишком легко согласился маг, и тут же меня разочаровал. - Шестеренки нужны для одного эксперимента. Он слишком сложен и многогранен, чтобы…
- Всего доброго, - я решительно направилась к выходу.
- Стойте! - возопил Арнел. - Я скажу. Скажу. Я нашел способ переместиться в другое измерение. Туда, куда ушли двемеры.
Мысль, родившаяся в тот миг в моей многострадальной голове, поначалу показалась мне не вполне здравой, но я все равно ее озвучила.
- Почему только к двемерам? В другое место нельзя?
- Теоретически - можно, - Арнел отволок меня за руку подальше от любопытного носа Анкано. - Говорят, при раскопках в Саартале Толфдир обнаружил Око Магнуса. Какое-то время оно пробудет в Коллегии. Это неиссякаемый источник энергии, с его помощью я создам стабильный портал, и…
- Так можно в другое место или нет? - я повторила вопрос, прервав поток бессвязных рассуждений Гейна.
- Без привязки переместиться нельзя, - задумчиво ответил маг. - Если бы у вас была какая-нибудь вещь из нужного мира, она могла бы послужить зацепкой.
Сердце у меня заколотилось так, что чуть не проломило ребра.
- Я найду твои шестеренки, - быстро, чтобы не спугнуть удачу, согласилась я. - Я тебе самого черта лысого из жерла Красной горы достану! Кроме шестеренок что-нибудь еще нужно?
- Да, конечно, - опешил от такого напора бедняга Арнел. - Измененный камень душ есть у Энтира, а посылку из Морровинда скоро доставят в Коллегию. Но я человек небогатый, так что заплатить много не смогу…
- К скампу деньги. Отправишь меня в другое измерение по этой самой “зацепке”, и мы в расчете.
- Так ты из иномирцев? - догадался Гейн, и сочувственно покачал головой. - Конечно, я отправлю тебя домой!
***
Весь следующий день Арнел безуспешно пытался научить меня заклинанию конвекции. Меня под завязку накачали зельем магии, обвешали зачарованными амулетами и кольцами, но проще было обучить аргонианина летать, чем меня - магичить. Даже воздух вокруг пальцев не теплел.
- Орки и то способней, - проворчал Арнел, в очередной раз поражаясь тому, как мы, иномирцы, магически бездарны.
- А тебе так трудно просто написать десяток свитков?
- Свитки ненадежны! - отрезал Гейн. - Они могут не сработать или сработать неправильно.
- Слушай, если тут что и не работает, так это моя магия, - терпение у меня подходило к концу. - Пиши свои свитки, и я поехала. Иначе кто-нибудь догадается раньше нас использовать Око Магнуса, и плакал наш проект.
Бретон покивал согласно, вздохнул пару раз, и принялся писать.
***
Если в Виндхельме приход лета ознаменовался тем, что с крыши дома клана Расколотый Щит упала одна-единственная сосулька, то в Рифте уже вовсю порхали бабочки и цвели цветочки. Серану я встретила в форте Стражи Рассвета, что само по себе было подозрительно и парадоксально: они с Израном на дух друг друга не выносили, хоть и держали вынужденный нейтралитет. Сам редгард с нашей последней встречи подобрел, стал чуть разговорчивее и взял привычку нормально спать по ночам. Стража изредка ходила в рейды на вампирьё, патрулировала тракты и вычищала вампирские гнезда, но с каждым днем работы у них становилось все меньше. Может, это, конечно, было лишь плодом моего не шибко здорового воображения, но мне начинало казаться, что без участия разработчиков этому миру стало легче дышать.
К руинам Мзулфт мы подъезжали уже вдвоем. За месяц тряски в седле по пыльным дорогам Скайрима я устала, как тягловая лошадь, которой доверили слишком тяжелый груз. Если с шестеренками все было проще пареной репы (все десять удалось выкупить у Колсельмо в Маркарте), то с измененным камнем душ, выпрошенным у Энтира, пришлось побегать. По всему Скайриму были разбросаны некие конвекторы - магические цилиндры, в которые следовало поместить злополучный камень и нагреть заклинанием, выданным Арнелом. Судя по всему, двемеры обладали странным чувством юмора, так как три конвектора находились в сотнях миль друг от друга, и каждый многодневный переход от одного к другому я сопровождала заковыристыми проклятиями в адрес тональных архитекторов.
Не считая мелких неприятностей в виде разбойников, изгоев, морозных пауков и потревоженных хищников, у переправы Глубинного народа мне сомнительно повезло встретить огненного мага-ренегата. Первые несколько секунд мы бестолково пялились друг на друга, совершенно не ожидая встретить в такой глуши живую душу. А затем он поднял руки и обрушил на меня поток жидкого пламени. Бой был долгим - я укрывалась за колоннами и стреляла в него из арбалета, то и дело промахиваясь; а он метал в меня огненные шары, виртуозно при этом матерясь. Переговоры успехом не увенчались - вместо того, чтобы благоразумно выслушать мои аргументированные доводы о вреде бестолкового швыряния магией, ренегат разъярился, и выдал особенно жаркую порцию огня. Казалось, еще немного, и конвектор мне уже не пригодится - мы вместе с камнем превратимся в обугленные головешки. Ситуацию спас Ард - разорвав веревку, которой я привязала его к дереву в охотничьем лагере, он разделался с магом быстро и жестоко. А потом, обнаружив меня за колонной в полуживом состоянии, облизал мне обожженную щеку окровавленным языком.