Вот только… почему он остановился напротив них с Ламирой? Постоял, повернул в другую сторону, пройдясь и там. Вернулся. Явно снова хотел уйти… да что происходит?!
Дари завертела головой — и наткнулась на взгляд княжны. Высокомерный, ликующий. Сердце гулко застучало в горле, и она дернулась еще до того, как тяжелая ладонь оборотня легла ей на плечо, и мужчина вежливо и с явным сожалением произнес:
— Прошу вас проследовать за мной, леди Алари. Искренне надеюсь, что это недоразумение, но я обязан проверить. Это не глупая шутка — порошок виши цветоносной — опасное средство, которое может оставить на коже девушки серьезные шрамы.
Подскочил и лорд Анарис, явно собираясь что-то сказать, но…
— Полагаю, я обязан присутствовать, чтобы подтвердить или опровергнуть обвинения, как правомочный свидетель, — лениво протянул альг Каири. И взгляд прозрачных голубых глаз продрал до дрожи.
Она встала, чувствуя странную ирреальность происходящего. Как будто не с ней. Они действительно собираются ее обвинить в дурацкой опасной шутке над другой невестой? Зачем ей это? То, что подстава, ведь даже слепому очевидно.
— Требую ограничения этой особы, — вдруг бросил незнакомый мужчина в маске-иллюзии, — судя по всему, она темная ведьма, такие пакости характерны для них. Я уже встречал подобный отпечаток магии. Возможно, она подельница той, с которой мы разбирались вчера.
— Это не в вашей компетенции, что-либо требовать от комиссии Отбора, — высокомерно бросил явно уже пришедший в себя принц Анарис. На сердце стало тепло. Он не отказывался от своих слов. Не поверил. Не бросил, — ваше заявление будет рассмотрено тщательным образом в порядке очереди.
И вот, спустя несколько минут, она уже снова стоит в кабинете, где совсем недавно ей поручали работу по проведению Отбора.
Только теперь обстановка вокруг куда более напряженная.
Народу набилось неожиданно много. Аэррат Гарро как-то незаметно оказался снова рядом, как и один из его оборотней, и теперь они ненавязчиво оттеснили прочь всех “обвинителей”.
Шум стих в один момент, когда появился лорд Шаэрон. И вот тут она впервые поняла — каково это, когда проклятийник не в настроении. От блондина отчетливо несло угрозой. Холодом. Его окутала аура запредельного неприятия и… будто тленом пахнуло.
В морозильном шкафе перекрутили рычажок на “лютый мороз”.
На самом деле — глупо храбриться, страшно было. И гадко, как будто в грязи вываляли. Если бы не опыт с многочисленными нападками в прошлом и уроки Черной Смерти — уже, наверное, некрасиво рыдала бы. А так только нос морщила, сжав пальцы на коленях.
— В честь чего базар? Я пришел разобраться с возникшей неприятной ситуацией, а увидел не серьезных лордов и магов, а озверевших от собственной вседозволенности идиотов.
Кажется, так с лордами давно никто не разговаривал.
Даже альг Каири опешил. А Проклинающий, как ни в чем не бывало, прошел вперед и уселся в кресло во главе стола.
Тут-то она и вспомнила сакраментальное дарка Мирая:
“Самая большая гадость на землях Империи, да и вообще в этом мире — это мы, Дарь. Просто прими и смирись — никого пакостнее ты не найдешь. Проклинающие не терпят давления, ненавидят границы, правила и указы. Живем мы по собственному кодексу и ему же подчиняемся. Ну и императору. Но он тоже знает, когда перегибать палку не стоит. И когда нас выведут из себя… — предок побарабанил черным когтем по столешнице и обезоруживающе улыбнулся, — в общем, прячься поглубже в землю и молись Тьме, чтобы злого Проклятийника удовлетворило то непотребство, которое он совершит с разозлившими его идиотами”.
— Дарх, что вы себе позволяете? — Альг Каири, кажется, был бессмертным. Даже Его Высочество как-то притих. — Вы, похоже, намерены оправдать преступницу?
— А вы, похоже, собираетесь сразу записать девушку в преступницы, хотя еще недавно так красиво пытались за ней ухаживать? — Вернул ему оскал лорд Шаэрон. — Хочу сказать сразу, — он чуть подался вперед, блеснув темнеющими глазами, — я действую от имени и по распоряжению императора. Он намерен полностью разобраться в этом деле. Леди в достаточной степени доказала свою порядочность, чтобы мы не делали поспешных выводов.
Император. Не принц Даркарен. Показательно, однако.
Только ладонь Аэррата, сжавшая плечо, удержала от того, чтобы высказаться. По законам империи до суда обвиняемым положено молчать.
— Собственно, в этом деле вообще нет ничего проще, — казалось, лорд Ирий сейчас облизнется, — один допрос менталиста — и мы будем знать правду.
— Интересно, не желает ли хоть кто-то узнать мнение самой леди, — хмыкнула едва слышно про себя. Но, кому нужно — все и все поняли.
— Вы говорили, что у девчонки сильные блоки, — небрежно бросил альг Вьюга. Какой неугомонный поклонник, — у нас нет менталистов такой силы, чтобы безболезненно их пройти и не сделать ее дурочкой.
— Ну отчего же, — улыбка Ирия стала запредельной, — из соображений этичности я не стану пока называть имен, но у этого мага есть нужная нам квалификация. Однако, для начала мы соберем всю имеющуюся информацию по этому и другим обвинениям. А леди… леди пока посидит под охраной. Во избежание, — и так он выразительно посмотрел на обвинителей, что как-то сразу стало ясно…
Охранять будут не «от» леди. А именно саму леди от слишком странно настроенных лордов.
Вот только веселее от этого не становится. Неприятная ситуация.
Даже когда Аэррат Гарро сжал ее плечо у входа в ее комнаты и негромко заметил:
— Это дело шито белыми нитками. Вообще непонятно, на что они рассчитывали. На то, что никто не вступится? Глупо. Занимайся спокойно своими делами. Лорд Шаэрон их размажет.
Может, и так. Но тут были две проблемы. Далеко не маленькие проблемы и связанные между собой. Леди с подмоченной репутацией будут воспринимать уже совсем иначе, чем безродную выскочку. Непонятный менталист… он может узнать слишком много лишнего. Потому что, второе, и главное — род Элигар. Пока она официально не приняла его, пока не получила его древнюю защиту, любой темный маг может объявить свое Право владения.
Это дарх Мирай объяснил ей очень четко. Они будут драться за право обладать женщиной, от которой появится законный наследник древнего рода. Элигар — это власть, влияние, огромная сила и ресурсы, это… Тьма, это почти то же, что сесть на трон Империи!
Знает ли кто-то об этом? Или же целились только в возможную избранницу Даркарена?
— Сожру-у! Гадина, — авторитетно высказался котище, усевшись на ковер у ее ног.
Воинственно встопорщил усы, показывая не такие уж маленькие когти.
— Разве ж это дело, Дарна, девочка, — раздался тихий бас, и из стены выступил дядька домовой. Выглядел он каким-то взъерошенным, то и дело потрясал кулаками, — такие мерзости творить на моей территории! Навели порчу на еду, окаянные, пришлось разбираться! Разобрался — они вон тебе решили напакостить. Девка эта чернявая и верткая. Опасная, как игла в стоге сена. И разит от нее… — домовой подергал короткую бородку, качнув головой.
— Она как-то не так… пахнет? — уточнила.
— Не тот запах. Магия ее пахнет. И разит от нее запретным.
— Но почему же вы не рассказали! — нахмурилась.
— Наши свидетельства люди не примут. Маги гордецы, нечисть не ставят ни во что, — отрезал дядька хмуро.
Но мысль уже возникла и настойчиво стучалась.
— Погоди, а… А ты сможешь проследить за ней? И за альгом Каири, например? — сила забурлила в крови.
Ограничители на нее одевать запретили, как обвинители ни настаивали, и теперь магия рвалась наружу. Она жаждала покарать тех, кто посмел в ней усомниться. И все силы уходили на то, чтобы просто держать себя в руках. Тут-то уроки Мирая и пригодились.
— Отчего нет? Мелких тоже пошлю, — хитро улыбнулся замковый дух.
Дело уже шло к ужину, когда во внешнюю дверь постучали, и просунулась голова одного из оборотней. Взгляд у того был странным, словно стеклянным.