— Зачем это тебе, Светик? — спросил он хрипло, массируя тугое колечко крепко сжатых мышц.
— Я хочу сделать тебе приятно, — ответила я и всхлипнула, почувствовав внутри его палец. — А тебе же… хочется…
— Очень хочется, — прошептал Макс, поцеловав меня в шею. — Но будет больно. В первый раз всегда… Да ещё и с учётом моих размеров…
— Ну и пусть. Зато у нас будет первый раз. Я бы хотела, чтобы мой первый раз был с тобой.
Конечно, я имела в виду совсем не анальный секс. Но я не знаю, понял ли это Макс.
Так или иначе — он снял меня с себя, положил на диван и, прошептав «Я сейчас всё принесу» — куда-то убежал.
Вернулся через пару мгновений — с баночкой массажного масла. Осыпал поцелуями мою спину и бёдра, провёл языком по попке…
— А-а-ах, — простонала я что-то нечленораздельное. — М-м-м…
— Не передумала, Светик?
— Не-е-ет…
Где-то далеко с экрана что-то вещал Том Круз, но мы про него давно забыли. Сначала Макс ласкал меня языком, потом пальцем… потом двумя пальцами… затем, кажется, тремя… второй рукой при этом не забывая массировать клитор…
В глазах у меня сверкали молнии. Два пальца — две молнии, три пальца — три… А уж когда Макс начал очень медленно и осторожно растягивать мою попку своим членом, у меня в глазах настоящая сверхновая взорвалась.
Не могу сказать, что было не больно… Но при этом я ощущала такое обжигающее и ослепительное удовольствие, что вся боль растворялась и терялась в нём, не имея никакого значения.
— Какая же ты горячая и узкая, — прошептал Макс, войдя в меня, кажется, до предела… Я дрожала от боли и наслаждения, чувствуя сосущую пустоту между ног. Там всё сходило с ума от желания, клитор дрожал, мышцы сжимались… И Юрьевский будто бы понял, что со мной происходит — одной рукой начал ласкать бугорок, а пальцы другой руки оказались внутри меня. — И тут тоже горячо и влажно…
— Хватит болтать, — взмолилась я. — Я сейчас с ума сойду…
— Я тоже… — сказал Макс — и наконец задвигался. А я закричала, потому что иначе было невозможно — мне казалось, что он меня убивает… и я почти умерла от этого убийственного удовольствия, разрываясь от нахлынувших ощущений. В глазах потемнело, внутри всё запульсировало, сжавшись вокруг члена и пальцев Макса — и я упала на диван, не в силах больше стоять на коленях. Юрьевский ускорился, постанывая, совершил несколько последних самых резких движений, из-за которых я закричала — так жарко стало в попе — и наконец затрясся, очень долго и горячо кончая внутри меня.
— Светик… — прошептал он через несколько секунд. — Ты живая?
— Нет, — буркнула я в обивку дивана. — Ты как-то, помнится, хотел меня расчленить? Вот на этот раз у тебя получилось.
— Не понравилось? — голос Макса наполнился беспокойством, и я даже нашла в себе силы улыбнуться.
— Понравилось. А теперь, будь добр, отнеси меня в ванную. Сама я не смогу.
И меня понесли в ванную.
По дороге туда я немножко задремала, так что когда Макс опустил меня голыми ногами на холодный кафель, начала весьма некрасиво на него ругаться. А он ржал.
Гад и негодяй, да.
Спали мы после подобной страсти как убитые. При этом Макс не отодвигался от меня на другой конец постели, как раньше, а обнял и уткнулся мне в плечо.
И даже поцеловал. Что ещё нужно для счастья глупой Свете?..
Проснулась я, конечно, первой. Я всегда просыпаюсь первой — натура у меня скорее жаворонковая, нежели совиная. Когда в моей жизни был Андрей, я вставала и начинала готовить завтрак, а потом шла его будить. Но теперь, лежа рядом с Максом, я совершенно не хотела вставать.
Смотрела на его расслабленное, как у всех спящих, лицо и думала.
Как так получилось, что я ощущаю к нему почти безграничную нежность? Она переполняет меня, и кажется, скоро начнёт переливаться через край…
Юрьевский вдруг открыл глаза, улыбнулся, зевнул и спросил:
— Ты чего не спишь, Светик? Ещё даже Жулька спит, а ты нет.
— Думаю, — прошептала я, протянула руку и коснулась кончиками пальцев седой пряди в волосах Макса. — Я шесть лет работала рядом с тобой, представляешь? Шесть лет… Видела тебя пять дней в неделю… И не замечала… Как же так?
Макс перехватил мою ладонь, поцеловал — стало немного щекотно — и ответил:
— Чего тут удивительного? Мы же не общались и не пересекались практически.
— Всё равно… — я помотала головой. — И если бы не предательство Андрея и Саши, я бы так и не узнала, какой ты. Так бы и продолжала просто… ходить рядом. И знаешь, что?